Переходя с “диминуэндо” на “крещендо”,
И завершая летний вечер под луною,
Они друг друга возжелали столь конкретно,
Что чувственность легко накрыла с головою!..
Её казавшаяся прежде неприступность
Отчаянным напором страсти обернулась,
И он как будто снова в пламенную юность
Вернулся, был способен на любую глупость!..
Их мрак и духота нисколько не смущали,
Цикады стрекотали как-то деликатно,
Когда они с восторгом уносились в дали,
В которых всё так восхитительно-приятно!..
Легко исполнили “адажио” и “престо”,
Меняя темп на “лярго” в целях передышки,
И со “стаккато” на “легато” с интересом
Переносились - как по толстой нотной книжке!..
Их утро встретило противными дымами,
Но, перегретые своим ночным угаром,
Бесцельно озирались, словно наркоманы,
Совсем забыв про подмосковные пожары!