Глаз человека
похож на птичий глаз,
природой уголков и влажной поволокой
и глубиной поистине глубокой,
которая и выделяет нас.
Сон человека
похож на птичий сон,
и вывихом ключиц в полуночном экстазе
и в беспокойстве мечущимся глазе,
когда полет воображает он.
След человека
похож на птичий след
он на песке дымящего обрыва
останется до первого прилива...
придет прилив — и следа больше нет.
И сна, и глаза нет
и песня не была...
но, может быть, с того обрыва кто-то
уловит запах радостного пота
в молекулах рассветного тепла.
Мы — дети птиц. Мы правнуки полета,
слепой совы и серого орла.