Прошло три года длинных, долгих
И Разин вновь пришёл на Волгу.
Не за наживой.
Не добывать себе богатства
И строить призрачное царство.
Войну он объявил боярству:
«Вперёд, народ служивый!»
Собрались тут - те, кто отважен,
Кому в бою сам чёрт не страшен.
За батьку, хоть на кол!
Ходили с ним "за зипунами"
И караваны временами
На Волге брали над волнАми.
Ну, что - дрожишь, "престол"?!
Встал первым на пути Царицын.
«Вот здесь начнём за волю биться!»
Вояки рады.
Чуть выше города на склонах
Устроил лагерь батька скоро,
Да смотрят на него с укором:
«Не мешкать надо!
Бери, отец, Царицын, сразу!»
И горожане молвят:
«Разин!
Ждут в городе тебя!
Откроем мы тебе ворота,
Свободы больно всем охота.
Бери, бери» - его торопят -
«Послушайся ребят!»
Однако батька не спешит.
Чуб ветер вольный ворошит.
Не верит языкам.
По Волге движутся на стругах
Стрельцы,
Они царёвы слуги,
У них пищали, пушки - туго
Придётся казакам.
Делам там ратным все способны,
Одеты справно, не голОдны,
Да командир удалый.
Ведёт их "голова" Лопатин.
Огромный, борода лопатой,
Такому землю бы копать-то,
Здоровьем пышет малый!
А тут? Пищаль на сотню наших,
А из еды – одна лишь каша.
Зарядов бы поболе!
Ну, есть у казаков саблюки
И держат крепкие их руки,
Которым в битве не до скуки.
Так это ж в чистом поле!
«Как меньшей их побить бы силой?
Под корень сразу и в могилу!»
Задумался, отчаян.
Всё ближе, ближе "голова".
Всё яростней звучат слова,
А Разин просит чайный взвар:
«Подайте, братцы, чая!»...
Стрельцы лазутчиков послали,
Те обсмотрели всё, сказали:
«СтоЯт по кручам».
«Вот дурни! Нет среди них умных!
Им дьяков бы туда, да думных,
А так, разгоним их бесшумно,
Как ветер - тучи!»
Вновь умаляют атамана:
«Бери град, батька, без обмана!
Бери его, рубака!»
И вдруг - пропал враз атаман,
А тут - стрелецкий караван,
Лопатин всех язвит, чуть пьян:
«Даёшь, собаку!»
Довольный чешет он макушку,
Салютом с крепости бьют пушки.
«Сбежал, видать, буян!»
И вдруг - так это не салют!
По стругам пушки метко бьют
И больно ядрами клюют.
«Потопят караван!»
Уже пробит на струге парус,
А на другом - дымит пожаром,
Вон, мачта вся в огне.
"Вы что там, белены объелись?", -
У "головы" отвисла челюсть.
Вновь ядра рядом просвистели-
Чуток и все на дне!
На городской стене приметен
Кафтан казацкий стал.
Взмах плетью,
То Разин приподнялся.
«Назад! Разбойники! От града!
Ужо попали мы! Засада!
Бежать нам надо без огляда!»,-
Трусливый клич поднялся.
Стрельцы, как овцы, сбились в кучу.
Лопатин взвыл: «Вот племя щучье!
Ну, я вас одарю!
Куда лазутчики глядели?
Какие песни мне тут пели?
Тать рядом был на самом деле,
Всех насмерть запорю!»
Но в это время по приказу,
Отдал его восставшим Разин,
Раскрылись камыши.
И - казаки оттель, как пчёлы,
В атаку на челнах точёных,
Лопатин сразу не учёл их.
«Бей! Головы круши!»
В миг завертелась заварушка!
Со стен пальнули снова пушки,
А дальше – сабли в ход.
Но, правда, шибко не рубали:
Стрельцы оружье побросали
И молча в страхе ожидали,
Что дальше Бог пошлёт.
А в пух и прах врагов разбивший,
Казак смеялся, победивший:
«ПоддАли "голове".
Не та, браты, в нём всё ж сноровка,
Не голова, а так - морковка.
Наш - головой владеет ловко.
Да у него их - две!»
7 февраля 1999г.