Пижон, балагур, недотрога...
В кромешных своих «Се ля ви!»...
Войти и - прямо с порога
Ей объясниться в любви.
И, как за секунду до старта,
У жерла, где порох и дым,
Неистово выдохнуть: «Марта!..»
- «Да, Фридрих Иероним».
Снискав себе славу смутьяна,
Блюсти стихотворный канон
До смертного мига. «Роксана!..»
- «Прости меня, Савиньон».
Вскипит солёная пена,
И выдохнет волк морей:
«Я шёл к тебе, дочь Лонгрена!»
- «Грэй !..»
… И, будучи всеми ими, -
Грудью под остриё:
«Люблю Тебя!» – «Да!..» (И – имя)
Единственное. Моё.