Наблюдатель

               
Как разъяренное полчище Тамерлана,
Мошка облепила плоскость стола, окружность бокала,
Взгляд же устало барражирует средь перьевых пьедесталов,
Как ледокол у северных берегов.

После засушливых дней благодатная влага
Много более необходимей, чем карандаш и бумага,
Чем восхитительные сочинения Моцарта, Баха,
Чем буквы античных и средневековых трудов.

Глаза в состоянии полуопущенных век,
Способны узреть нечто большее, чем человек,
С распахнутым настежь зрачком, но не видящим след
Времени, маркирующим вещи своим штрихом.

Я, спрятавшись в стеклокаменный кокон, завернувшись в листву,
Даю анестезию распухшему серому веществу,
По средствам: прохлады, качания веток, «ку-ку»,
Мяуканья, издаваемого под балконом рыжим котом,

Златыми клинками света, бьющими шпаги ресниц,
Цокотом каблуков быстроногих студенток-девиц,
Мусором, свежим бельем, как флагами войск, проигравших блиц,
Сиреной гаи, смехом, «…перезвоните потом…»,

Словом, я космонавт, потерявший свой космолет,
Не вписавшийся ни в пейзаж, ни в этюд и, тем паче, ни в натюрморт.
Наблюдатель – будет точнее, пьющий вино, как компот,
Извлекая, лишь градус напряженно кривящимся ртом.

Я ошибся, когда пылко твердил сам себе:
«Удивленье, как свойство исчезло внутри и во вне
Меня и, что, как не верти – все не далее «а, б, в…»,
«Дважды-два» не идет и познание рвется, как левый кондом.

Исторгая в закатную гладь семенные излишки души –
Но бесплодны потуги, увы, сколько в мир не греши,
Множить энтузиазм, интерес, все равно, что свищи
Там, где после обеда выходит утренний кофе с тортом.

Находясь в заточении ум – исполняет вердикт
Свой же собственный, но реальность влекома так сильно, что это претит
Быть послушным рабом эгоизма – древний инстинкт,
Пробивается сквозь обшивку защиты, скафандр и ты дышишь с трудом

Ибо – воздух в смятении так напряженно горяч
И ты, скинув одежду, нагой, превращаешься в плачь,
В крик, сдавивший до режущей боли гортанный хрящ,
В маятник, как, если бы встать на хлипкий понтон.

Каждый миг - есть планета; второе – есть тайна, сомнения нет,
Ибо – наше привычное, как таковое – скелет
Для того, что является плотью и, в общем, являет портрет
Многообразности и совершенства форм.
                29.08.10 г.