Чужие лица стул за стулом дружно выносят прожитую жизнь,
а мне теперь лишь быть пустым свидетелем, ненужным.
Опять скрипит покошенная дверь.
Да что я, старый дурень, в самом деле? Меня б в музей, в мои то тридцать лет.
Кому я нужен в новом интерьере? Мой рустикальный имидж – полный бред.
Но в сердце дуба теплится надежда, что я ещё сгожусь хозяевам
и доблестно вмещу, как было прежде, семейные альбомы, книги, хлам.
и свечи, что у них всегда в запасе хранились здесь, в моих немых стенах,
А их хрусталь – подарок тёти Маси? Я им дрожал как старый верный шкаф.
Увы. Опять чужие лица входят, пошли за креслом, взялись за края,
несут... уносят... дверь скрипит в проходе...
Куда Вы, господа, а как же я?