Ночь приходит. Садится рядом,
хитрым взглядом парализуя.
- Ну, жива? выбирай награду –
от Везувия до безумья.
Три... Тревожно ползут химеры
допотопным палеозоем.
Бержераки и Шантеклеры
коридорами ходят строем.
Вот так влипла... помилуй, Боже...
Очевидное – вероятно?
Может, мне с ними строем тоже?
Полчетвертого... Не понятно –
что за хляби! Длиннее века
бьется дождь, холодней и горше -
словно небу – соринка в веко.
(проморгается, тучкой морщась).
Маршируя по стеклам, звуки
точат дырки в бесплатном сыре...
Ты играешь со мной от скуки?
(мамма миа! уже – четыре...)
Пять. Ну что же ты, дорогая?
Запрягай воронка в воронку.
Я от мыслей своих сбегаю,
а твоя темнота – в догонку.
И, конечно, тебе - кромешно,
что там – четки иль погремушки?
Но сползает с лица усмешка
темноглазой моей подружки...
Молча слушает... Без сомненья,
есть ответ у нее готовый.
Мне в подглазьях малюет тени.
Очень тронута. Полшестого...
Иновязь полусонных комнат
клеопатровой змейкой к телу...
Ночь, мне горько, скажи мне...помнит?
ты ведь знаешь... ты с ним сидела
у огня....Будь к нему нестрогой,
отзови заморок алхимий.
И без этого трудно Богу
с нами, глупыми и глухими....
Шесть. По стеклам - стрелой кармина
вертикаль прочеркнули будто...
Вот и все. Я гляжу ей в спину.
До свиданья, подружка.
Утро!