Жил в лесу дремучем егерь Клим Мазай.
В зИмовье из тёса за болотами.
Труднопроходимый, заповедный, дикий край.
Жил один и промышлял охотою.
В друзьях зверюшки, птицы, растенья да ручьи.
Ну водяной с кикиморой заглянут.
Из погреба достанет самогон, магарычи.
Чуть позже песню пьяную затянут.
Так жил он год за годом, листая календарь.
Считая звёзды, о любви большой мечтая.
В окне картина маслом: тайга, болото, марь.
Тоска и грусть, которая без края.
Случилось, что однажды вдруг сломался самолёт.
Земле навстречу мчался он кругами.
И в этот миг охотник Клим стрелял тетёрку влёт.
Держа двустволку крепкими руками.
И грянул выстрел громко вдруг, да так, как никогда.
Как будто разом залп был дан из тысячи орудий.
И обернувшись понял он, что в лес пришла беда.
(Сюжет для Голливудских киностудий).
Ломился к месту взрыва словно лось, сквозь бурелом.
Царапая лицо, в кровь руки, ноги раздирая.
На месте катастрофы ожидал его облом.
Дымилась лишь кабина догорая.
По лесу егерь рыскал, всё выживших искал.
Кричал: «Эй, кто нибудь» и матерился.
Вдруг волк ручной попятился, на морде зуб оскал.
Не видел раньше Клим, чтоб тот так злился.
Красотка стюардесса была едва жива.
В беспамятстве во мху она лежала.
От шока амнезия, да на долгие года.
И хорошо, а то давно б сбежала.
А самолёт, никто, увы, в тайге искать не стал.
С радаров, мол, исчез, в зелёном море затерялся.
Охотник с миром нечисти общаться перестал.
Богиня с неба. Он её дождался.