До исступленья, каждый день
бежит от двойника по кругу,
судьбой привязаны друг к другу,
а тот тяжёл, как гири тень.
Похожий внешне на него,
прохожий перепутать может,
двойник его, как совесть, гложет,
и может изглодать всего.
Устав творить чужую волю,
решил он двойника убить,
потом о прошлом позабыть,
и жить без совести на воле.
Теперь удачи вовсе нет.
Протянет лишь за счастьем руку,
как выпадает с перестуком
из шкафа прошлого скелет.