Я, конечно, взорвалась нервами
И почти на пути раскаянья,
Но меня не родили стервою –
Оттого до сих пор неприкаянна.
В небесах разоралась звонница,
Облака обвалились росами,
Мне с утра даже солнце колется
Волосами своими белёсыми.
Я безжалостно выжата полностью,
Потеряла последние силы.
Разглядеть не смогли: я – без пошлости.
И тепла даже не попросила…
Не жалели меня, не лелеяли,
Птицу белую не приголубили.
Мне с тоскою своей лорелеевой
Не молиться бы демону грубому.
Онемела от чёрствости в святости,
Зачеркнули улыбку пощёчиной,
И ведь было немерено радости,
А теперь – только дни с червоточиной…