лету 2010
Это лето до хруста жарой напитало гранит
И уснуло в его нетускнеющих кварцевых порах.
Город стал суициден и невыносимо раним –
То впадал в меланхолию, то разгорался как порох.
Умирала покрытая бурой коростой травa,
Исчезали в клубящейся дымке оплывшие крыши,
Даже тихая скромницa – вечношатенкa Невa –
Становилась от солнцa жеманной и чувственно-рыжей.
Но хранилась холодная мощь в городских погребах –
В ледниковых запасах железа полюстровских скважин…
Ночь вползала с востока – угрюма, белёса, ряба –
И погодный вопрос становился не жизненно важен.
И печаль одиноких трамваев была высока –
Выше звёзд, равнодушно взиравших на каменный улей...
По вишнёвым мансардам скользил бесконечный закат,
И горели болота от жаркого взгляда июля.