СКАЗКА ДЛЯ ВЗРОСЛЫХ.
Эта сказка про царей,
Трёх, живущих у морей.
Первый жил на островке,
Жил второй на корабле.
Ну, а третий был дурак,
И живёт он так и сяк.
Года два, иль три назад,
Выпив водки натощак,
Их папаша, царь царей,
Разделил всё средь детей.
Самый старший, царь Федул
Тройню в год себе «надул».
И притом родив не разом,
А три раза, по декадам.
Этим был он знаменит,
Как родитель именит.
Всех детей своих не помнил,
Только жён и тех не больно.
Царь царей про это знал,
Сыну остров «подогнал»,
Чтоб имелось там пространство,
Для сынка и всех засранцев.
Не подумал только
он, Что на острове, на том
Царь Федул и федулята,
Словно майские телята.
Так устроят жор и пир,
Всё сожрут, как тот вампир.
Через месяц худо стало,
Ни травы, ни минерала.
Все запасы
истощились,
Вновь детишки в дом набились:
« Тятя, тятя, дай пожрать,
Хоть горбушку пожевать».
Царь Федул залез в чулан,
Не пойдёт он на обман.
Но крикливые ребята,
Словно стая воронят,
Затащили его в дом,
И по полу, лбом и
лбом.
Лоб Федула красным
стал, Но и он терпеть не стал.
Раскидав своих дитять,
Он оставил их на мать.
Наказав ей дома быть,
И детишек всех
любить. Ну, а он уйдёт в путину,
И достанет всем рыбину.
Делать нечего царю,
И сказав жене: «Адью»,
Он достал на полке нить,
Поспешив улов ловить.
Остров был не очень мал:
« Ну, пропал я, ну пропал,
Чёртов папка-казнокрад,
И подарку я не
рад.
Нет, чтоб дать мне, что
другое Золотое и большое,
Чтобы правил я и жил,
Жил как в сказке, не тужил.
Нет же, сунул мне «махину»
Ни зверей тут, ни скотины.
Только голая землица
Востры камни, да водица.
Хоть бы бабы были здесь,
Жён моих и так не счесть.
Ох, пустился б я в разгул,
Или я уж не Федул.»
Так и шёл он весь в мыслях,
Рожа кривится, кисляк.
Остров был ему не мил,
Лучше б он куда уплыл.
Делать нечего Федулу,
Дал же слово, нынче сдуру,
Рыбку жирную словить,
Всё семейство накормить.
«Ох дурак я, ох дурак,
Ну зачем же сразу так».
Этим царь себя корил,
И с обидой говорил.
Подошёл к краю водицы
«Эх, забыться б здесь, забыться,
Ведь ни нитки, ни крючка,
Отродясь не видел я.
А ещё ведь надо знать,
Как закинуть, как достать.
Ох, папашка, ох злодей,
Дать бы предку меж костей».
Размахнувшись, бросил нить
« Буду рыбу я пленить».
Час прошёл, пустой крючок,
Где добыча, но молчок.
Закручинился Федул,
Ветер с севера подул:
« Что ж мне делать, как мне быть,
Как семейку накормить?
Возвернёмся мы назад,
Где папашка
натощак, Выпив водки
поскорей, Разделил всё средь
детей».
Средний сын был царь
Федот, Глуховат, как спящий кот.
Зато видел издаля,
Словно боцман корабля.
Видел он и сквозь
туман, Сквозь болото и
бурьян. Видел даже сквозь
леса, Вот такие чудеса.
Этим был он знаменит,
Сядет тихо и глядит.
Видит всё и девок тех,
Что в купальне, не для всех
Голяком гоняют пар,
И сгоняют с тела
жар.
Царь царей про это
знал, И корабль ему пригнал,
Чтобы мог сынок не
зря, Поглазеть и с корабля.
Стал Федот по морю плыть,
Лишь бы в скалы не уплыть,
Навострился, как моряк,
Выпьет чарку и «
ништяк».
И гоняет
паруса, Словно ветер в
небеса. Разогнал всех рыбаков,
Да испуганных мальков.
« Съезжу к я, на остров, к братцу,
Загорать и искупаться.
Мой кораблик, словно кит,
Быстро он туда домчит».
Повернув штурвал рукой,
И упёршись в пол ногой,
Поглядел куда-то вдаль,
И Федула увидал.
« Что-то братик мой один,
Или он не господин?
Сам рыбачит, вот
чума, Может «сбрендил» он с
ума?
Поплыву-ка я скорей,
Может он уже «халдей»,
Рыбу ловит, щук, да рак,
Может он уже «простак»?
Может жёнушки, того,
С трона скинули его.
Захватили крысы власть,
И живут щас прямо всласть».
Развернув все паруса,
Словно пущена стрела,
Он к Федоту подкатил,
Рот раскрыл и
говорил:
- Чую братец, всё ни
так, Может ты попал в просак?
Рыбу ловишь тут один,
Ты ведь царь и господин.
- Ой, Федотик, средний брат,
Я ни в чём не виноват.
Эт, папашка, как в
кине, Преподнес обузу
мне. Я и острову не рад,
Ох и папка-демократ.
- Как же так, здесь так красиво
Чудо-остров, скалы, сила,
Думал я, ты здесь герой,
Да и жёнушки с
тобой.
- Так Федот, всё это
так, Есть и остров, есть костяк,
Нету только одного,
Жрать ведь нету ничего.
Вот поэтому, братуха,
Такова моя житуха,
Детки спуску не дают,
Как поймают, по лбу бьют.
- Да брат, лихо ты попал,
Зря детишек «настрогал»,
Может, бросишь всё и всех
Мой корабль для всех утех.
- Так конечно, царь Федот,
Только всё наоборот,
Если царь царей
узнает, Мигом мне
накостыляет. Да и жёнушки с
детями, Наваляют мне
плетями.
- Вот попал ты, царь
Федул, Видно бог тебя «боднул»
Или матушка тебя,
Зачала не от царя.
- Ох, не знаю, братик
я, Может, царствую я зря.
Либо взять гарем к тебе,
Поселить на
корабле.
- Ты Федул, совсем
«пижон», На фига мне столько жён,
А детишки, столько ртов?
Я к такому не готов.
- Как всегда ты прав, Федот,
Ты ж как муж уже не тот,
Поглядишь издалека,
И скорее мять бока.
Тут же надо власть держать,
Жён, детей не обижать.
- Ладно, милый мой
братишка, Жизнь прожить, такая книжка.
Я ж приплыл тебе помочь,
А ты гонишь сразу прочь.
Надо удочку бросать,
Будем пищу доставать.
Много времени сидели,
Злобой все позеленели,
Не идёт рыбина в нить,
На крючке земля висит.
Царь Федот на ноги встал:
- Что-то брат, я подустал,
Не держал я всех удил,
Я и рыбок не ловил.
Что ж нам делать тут вдвоём,
Может, Ваньку позовём?
- Эт, хорошая мысля,
Хоть пришла и опосля,
Он хоть и Иван-дурак,
И живёт ни так, ни сяк,
Но на море он бывал,
Рыбу с моря доставал.
- Что ж ты медлишь «далевзгляд»?
Всё сегодня ни в попад,
Зенки в руки и рыщи,
И Ванька скорей сыщи.
- Вижу, вижу, вон «злодей»,
Поплыву к нему быстрей.
На печи лежит пока,
Я ему намну
бока.
Возвернёмся к мы назад,
Чтобы поняли вы в лад.
Как царь-батька с бодуна,
Словно палкой колдуна,
Наделил сынков богатством,
Чтобы было мир и братство.
Дал старшёму островок,
Чтоб детишек делать мог.
Пусть брюхатят и родят,
Хоть детей, хоть чертенят.
Не подумал царь царей
Городов и всех морей,
Для Федула остров пытка,
Как ракушке, та улитка.
Не научен ничему,
Не прожить ведь там
ему.
Средний взял плавучий дом,
Не корабль, аэродром.
Пусть гоняет по
волнам, По раздутым парусам.
Не подумал царь царей
Городов и всех морей,
Что кораблик для Федота,
Это детская забота.
Не научен ничему,
Как такое, почему?
Потому, что царь Федот,
Не любил других работ.
Младший был Иван-дурак,
Царь придумал долю так,
Дал ему землицы тьма,
Все пристройки и дома,
Чтоб работал целый день,
Не настраивал на лень,
Ни прислугу, ни
прислуг, Ни каких придворных
слуг.
Царь не мог себя
корить, Кто-то должен всех кормить.
Видел он, Федул не тот,
Видел и Федот не тот.
Ванька всё же молодец,
Прёт вперёд, как тот юнец,
Всех построил на работу,
И теперь одна забота,
Хоть играйся, хоть скачи,
Хоть валяйся на печи,
Все пристроены за
дело, Тратят силы, мышцы, тело.
Всё у них в руках горит,
Царь Иван им говорит:
- Дело мастера боится,
Тут не надо нам лениться,
Всё богатство от трудов,
От трудов и вещих
снов.
Только Ваня
захрапел, Как корабль и
подоспел, И с него идёт
Федот, Всех улыбок полон рот.
- Что ж ты младший брат лежишь,
Всё проспишь и не тужишь.
Сразу видно, мять бока
Начал ты издалека.
- Зря так братка
говоришь, Я пахал, ну словно мышь,
Всё наладил и лежу,
Пашут все, а я гляжу.
- Разве ж может быть такое,
Мы с Федулом, оба, двое,
Прокормить себя не можем,
И уж никогда не сможем.
- Надо б брат мой, не лениться,
А трудиться и трудиться,
А не девок в сене
мять, И вдвоём о них
мечтать.
- Это точно, царь
Иван, Мысли были, как
туман. Столько баб переимели,
Но ничуть не присмирели.
Девки быстро подрастают,
Как увидишь, сразу таешь.
Вот поэтому вы оба,
Прибежали за подмогой.
Эт папашка, царь
царей, Пожалел на вас ремней.
Надо было молодицам,
Отхлестать по ягодицам.
Да и вам двум переросткам,
Надавать плетей по росту.
- Ладно, братец, ты не злись,
На корабль скорей садись.
Там Федул погибнуть может,
Если рыбу не «стреножит».
Ноги в руки царь Иван,
Спрыгнул быстро на топчан,
Изгоняя с тела храп,
И легко вскочил на
трап.
- Возвернёмся к мы
назад, И посмотрим невпопад,
Как наш главный лицедей,
Сотворитель всех идей,
Поживает во дворце,
Да шагает на крыльце.
Царь царей доволен был,
Что сынков троих родил,
Воспитал и вдохновил,
И богатством наделил,
Мог с дворца он наблюдать
Жизнь царьков, глазеть и ждать.
Он для этого умел,
Если б только захотел,
В мыслях каждого представить,
По местам их всех поставить.
Сядет в кресло, видит их,
Сразу разом всех троих.
Видит, как Федул согнулся,
Вроде царь и так прогнулся.
Жёны, детки-федулята,
Жрать хотят, как поросята.
Всё сожрали, корни, лист.
Чудо-остров стал скалист,
Да старшой, поганец
ранний, Как работать, тут ты крайний,
Пожинай теперь плодов,
Столько жён и столько ртов.
Надо было всех подряд,
Этих баб и негритят,
Всех работаю
напрячь, Как лошадок, всех
запрячь.
А теперь проси у
моря, Помирать иль сдохнуть с горя.
Вот сидишь теперь и ждёшь,
Что поймаешь, что возмёшь.
Плюнул царь царей слегка,
Да достал до потолка.
- Ну и хлыщ же ты Федул,
Стукнуть бы тебя об стул.
Мысли дальше потекли,
И к младшёму притекли.
На работах целый
полк, Хоть дурак, а знает толк.
- Где же сам хозяин, где?
Глядь, а он на корабле,
Мчатся быстро на
парах, На раздутых
парусах.
Царь царей нахмурил
лоб: «Чёрт там их не разберёт,
Их старшой позвал из лени,
Рыболов, «ядрена фени».
Видно помощь попросил,
Сам не может, нету
сил» .
Лоб весь красный, аж горит,
И от злости весь шипит,
Сразу вспомнил жён, детей.
Будто он какой злодей,
Не поймается никак,
Ни рыбина, и ни рак.
Он уж сам оголодал,
Отощал и похудал.
Всё не ловится рыбина,
«Вот проклятая скотина,
Где же братья-жеребцы?
Можно ж так отдать концы».
Только молвил, как из вод,
Появился пароход,
Братья оба
издаля , Машут брату, что есть зря.
- Фу Федул задрал живот,
Посмотрел, как блудный кот.
- Ваня, братец, помоги,
И рыбину излови.
- Эт мы разом,-Ванька
взял, И удилище поднял,
Посмотрел он на крючок,
Нахохлился как бычок.
- Вы два брата-акробата,
Словно в море салажата.
Ведь сидите вы тут зря,
Без наживки и
червя,
И хоть вечность тут
сидеть, На пустой крючок смотреть.
Рыба вся, ядрёна мать,
Не подумает хватать.
Вы же два царя, профана,
Как объевшие дурмана,
Не ловили никогда.
Разве ж это ерунда?
- Что ты братец, так раздулся?-
Царь Федул опять надулся.
- Это ведь для нас всё диво,
И рыбалка и удило.
- Надо б было баб не мять,
А сноровки изучать,
Как посеять, как
пожать, Головой соображать.
Вы же девок
изучали, Где конец и где
начало. Ты один, мой брат Федул,
Скольких жён себе надул?
- Ладно, Вань, хорош ругатца.-
Царь Федот вступил за братца.
- Он и так тут целый день,
Говорить ему не лень.
Видишь, как Федул устал,
Он ведь рано утром встал.
И детишки, словно мыши,
Прожужжали папке уши.
От того он озабочен,
Много деток, между прочим.
- Мне б дурятник на три дня,
Волком выли б у меня.
Всех построю для
работ, И избавлю от
забот.
- Ладно, выйду я на
сушу, Чтоб облегчить вашу душу.
Надо подкопать червей,
Среди груды всех камней,
А не то откуда рыбки,
Без живца и без наживки.
Царь Иван пришёл назад,
Тоже острову не рад:
- Еле я червей нарыл,
Ты ж всю живность
погубил.
- Что же делать, брат
Иван, Ты же знаешь, я гурман.
Я люблю и блох, и мошек,
Червяков и разных крошек.
- Да, мой старший брат Федул,
Ты и здесь их всех надул.
Сам ходил нажравшись, мразь,
Жён с детишками боясь.
- Не кричи так, царь Иван,
Я ж сказал, что я гурман.
Всё, что ползает кругом,
Эт не остров, а дурдом.
- Братья, братья, хватит выть,
Надо рыбок половить.
А не то нас федулята,
Эти мерзкие ребята,
Поедят, как рыб,
червей, И оставят без
костей.
- Точно, точно, детки
злые, Зубки востры, молодые,
Обдерут нас без страстей,
Жить заставят без костей.
Царь Иван метнул крючок,
Там наживка, червячок,
Сразу вытащил добычу,
Рыба-меч иль рыба-сыча.
И пошла клевать она,
Доставаясь изо дна.
Царь Федул и царь Федот
Зенки пучив, скалят рот: - Ой, Ванюшка,
молодец, Думали, что нам
конец. Ты пришёл и камень с плеч,
Вот такая наша речь.
- Эх братишки, не хвалите,
Лучше остров подарите.
Тут как в сказке можно жить,
Рыб ловить и не тужить.
Царь Федул подпрыгнул вверх:
- Ты Иван не шутишь сверх?
Я и остров тебе дам,
Жён с детьми, за так отдам.
И Федот встрял в разговор:
- Это Ваня наш позор,
Мы как старшие братья,
Всё имеем от тебя.
Ты корми нас, словно клуши
Мы же будем «бить баклуши».
Это видит царь
царей Городов и всех морей:
« Бить баклуши» говорите,
И работать не хотите?»
Сел на быструю ладью,
И сказав себе «Адью»,
Полетел на ней вперёд,
Сделать там переворот.
Подоспел как раз к столу ,
Все расселись на полу,
Потому что жён, детей
Было словно «сто чертей».
Стульев мало, негде сесть,
Где стоял, готов присесть.
«- Всё я видел и терпел,
Вам мешаться не хотел.
Дал я вам своих
земель, Островов и кораблей.
Думал, дурь с башки уйдёт,
Заживёте без забот.
Но у вас Федот с Федулом,
Прям не жисть, одни загулы,
Всё продули и проели.
Сами чуть не захирели,
Если б младший вас не спас,
Получился б свистопляс.
Потому моё решенье,
Прямо царское
веленье, Всё, чем вас я
наделил, Никого не
обделив, Передать Ивану
разом, И сейчас же, срочно
сразу.
Этот остров с
кораблём, Всех детей и жён на
нём. Будете ему служить,
Подчиняться и тужить
Он работу всем найдёт,
Эт за ним не пропадёт.
Видел я его уменье
Он не нежное
растенье. Если дел
невпроворот, Сам на помощь всем
прейдёт.
Вас старших, не дозовёшься,
А найдёшь, так разобьёшься,
Прежде, чем Федул с Федотом,
Увлекутся той работой.
Вообщем так, сынки старшие,
Вы теперь уже большие.
Это царский мой
указ, А для вас обоих сказ,
Кто меня не будет слушать,
Оттаскаю я за уши ,
И вообще сошлю далёко,
Иль глубоко, иль высоко».
Сел опять он на
ладью, Крикнул всем своё: «Адью»
И унёсся вдаль скорей,
Чтоб домой попасть
быстрей.
Царь Федул блеснул
слезой: «И зачем такой разбой
Не царь-батька, а злодей
Словно тысяча чертей»
- Как я буду жито жать
Или луковку сажать,
Я ж царевич, не холоп?-
И опять глазами хлоп.
- Ну а жён и всех
детей, Как отдам я
поскорей, У Ванька не хватит
сил, Обрюхатить всех
насильно. Ох и батя, ты не
прав, Ты как будто «костоправ».
За Федулом царь Федот,
Но и он теперь не тот,
Сокрушался и стонал:
- Я теперь не адмирал,
И кораблик уж не
мой, Да и сам я уж не
свой. Кто теперь не знаю
я, Словно днище корабля,
Будут все по мне стучать,
Я же слушать и ворчать.
Ох, папашка-
гегемон, Ты навёл на судне «шмон».
Царь Иван расправил плечи:
- Вам идти тут недалече,
Дам я вам корабль с сетями,
С рыболовными снастями.
Рыбку будете удить,
Ею всех всю жизнь кормить.
Только чур не
сачковать, И не горе
горевать, А работать и
пахать, В сети рыбу завлекать.
Ну, а жён твоих Федуша,
Заберу я всех на сушу,
Будут сеять и пахать,
По ночам меня ласкать.
А детишек, весь ансамбль,
Забирайте на корабль.
Будут рыбку
свежевать, И добычу доставлять.
А засим я удалюсь,
Не прогневайтесь,
страшусь.
Попрощавшись царь Иван,
Как безумный таракан,
Прихватив с собой всех жён,
Перебрался за кордон,
Где его ждали земелья,
И покосы, и
ущелья.
- Ну и жук, скажи
братуха, Нам прийдётся очень туго.
Прямо волком будем выть,
Может нам его убить?
- Что ты, что ты, старший брат,
Он ведь как «дегенерат»
И убить его не сможем,
Все грехи свои
умножим.
Лучше будем ему мстить,
Все покосы потравить,
Иль ещё какое лихо,
Только тихо, очень тихо.
- Да, ты прав, царевич брат.
- Правоте я очень рад,
Переждём опалу всласть,
А потом захватим власть.
Взяв детишек на корабль,
Устремились они вдаль,
Добывать рыбёшек чинно
Крупных, жирных, узко-длинных.
Царь Иван меж тем трудился,
Сам устал и всяк томился.
Жёны взятые в работы,
Испытали все заботы,
Целый день пахали все,
И на поле, и в
избе. Ну, а ночью под
заход, Царь имел ответный
ход .
Все Федуловы
девицы, Словно майские царицы,
Рвали плоть царька Ивана,
Будто травку средь бурьяна.
И к утру Иван не знал,
«Спал он ночью иль не спал?»
Всё болело ноги, пах,
«Сколько ж баб он «перетрах?»
И пахал он, словно бес,
Утром поле, ночью секс.
Но пока хватало сил,
Он и сеял, и месил.
А меж тем друзья-братья,
Знали всё от А до Я.
Среди женщин была та,
Доносила как могла.
- Слушай братка, царь Федот,
Ты сейчас порвёшь живот.
Он от смеха лопнет сам,
Не поверив чудесам.
- Что ты мелишь чушь одну,
Говоришь мне ерунду.
В нашей жизни не до смеха,
Наш корабль у нас утеха.
- Никакого тут
смешка, Я ведь всё исподтишка.
Среди Ванькиных всех жён,
Есть лазутчик и шпион.
Моя бывшая супруга,
Очень верная подруга,
Собирает для меня
Информацию любя.
- Ну Федул, ты
молодец, Я то думал, всё
конец. Расскажи про все слушки,
Может это всё смешки.
- Слушай всё, я врать не буду,
Ничего не позабуду.
Вообщем жизнь у них щас так,
Сеют, пашут, всё «ништяк».
Ванька всех построил жён,
На работах строит «шмон».
Целый день гоняет их,
На работы за двоих.
Ну, а ночью наш курилка,
«Пашет» в койке, как кобылка.
Баб же много, он один,
Тут уж он не господин.
Ну, а тех обиды
«бузят», Вот они его
мутузят. Злость срывают на
царьке, Как на мятом мотыльке.
Он к утру уже не
тянет, Так он долго не протянет.
Месяц, два как не поспит,
Сам скорей от жён сбежит.
Тут и наша власть прийдёт,
Без работы и забот.
Царь Федот подпрыгнул даже:
- Ну ты брат меня уважил.
Эта новость, как щербет,
Да ещё в такой момент,
Возвернёмся к мы назад.
Царь царей настроил взгляд,
В мыслях он сынов представил
И нарушил им все планы.
Слышал братьев уговор,
Говоря: «Какой позор,
Сколько злобы и страстей,
Пробирает до костей.
Вот такие вот сыны,
Как объелись белены.
Смерти младшему желают,
И об этом лишь мечтают.
Да и жёны, как вампиры,
Эти гнусные, «проныры»,
Извести хотят Ивана,
Словно дуст для
таракана».
- Ну держитесь, стая
свор, Не стерплю такой позор.
Всех сошлю куда попало,
Не покажется вам мало.
Вызвал старших во дворец,
И сказал им:- Всё, конец.
Я давал вам всех наград,
Думал каждый будет рад.
Но у вас, паршивцев два,
На плечах не голова.
Вместо ней качан капусты,
Но мозгов там нет, всё пусто.
Извести хотите брата,
А родство, ведь это свято.
Да и жёны ваши, стервы,
Потрепали парню нервы.
Вообщем сказ мне вам такой,
Собирайтесь-ка гурьбой.
Я отправлю вас на
мель, Сплошь за тридевять земель,
Или я не царь царей,
А для вас теперь злодей.
А хозяйство всё пока
Я оставлю на
Ванька.
Ну,а вы там, как
хотите, Обживайтесь и
живите. Я теперь вам не отец,
Пусть приходит вам конец.
Или вот вам мой совет,
Эта жизнь, любовь и свет.
Но уж если жить хотите,
То на месте не сидите.
Шевелитесь, как Ванёк,
Будет в сердце огонёк.
От работы не бегите,
А друг другу помогите.
Не желайте зла и бед,
Ведь наносит это вред.
Лучше света и добра,
Это жизнь она игра.
Так сказал сынкам отец
И вернулся во дворец,
Всё расставив по местам,
Остальное думать вам.
Конец. -------------------------------------------- , , -----------------------------------------