Поэт имеет право быть под надзором,
а также быть обвиняемым
в богохульстве, ветрянке и растленье невинности
(Марцелиюс Мартинайтис. Поэт с чёрным нимбом)
никому ничего никогда не простится, а
если пишешь стихи – ничего троекрат:
неподкупны министр терминальной юстиции
и его телефонный слепой аппарат.
он звонит, сотрясает казённое здание,
прошивает насквозь высоту с глубиной –
то, что некогда мнилось тебе оправданием,
оказалось при сверке баланса виной:
хоть крестом вышивай, хоть кольцом заворачивай,
хоть попарно считай – индульгенции нет
на твои бездорожья, хребты, буерачины
и кудрявый визиточный вензель: «поэт».
из приёмной торжественно выведут под руки
или выпрут, коленкой под зад наподдав,
безмятежно сияя, крылатые отроки,
из писаний читавшие только устав.