Когда поля мне казались обителью звёзд и богов,
а иней – студёной слезою газели,
кто-то в гипс превратил грудь мою, тень мою,
предавая меня.
Этот миг был мгновеньем свинца, не нашедшего путь,
пленников моря, мечтавших о крыльях,
нежданных вестей, проступающей крови,
забвенья воды, всегда глядевшей на небо.