Сергею Никулину
Полюбить – очень просто. Хоть смейся, я все-таки верю.
Металлическим ветром пронизанный город подвержен
Атмосферным явлениям счастья в достаточной мере,
Но пока ночь длинна и темна, как графитовый стержень.
Одиночество – это изнанка кромешной свободы.
Время тянется медленно. Точно на дыбе в подвале,
Ты растянут на стрелках часов, ты сбиваешь их с хода,
Свое имя забыв – и боясь, что его называли.
Одиночество гуще и горше, чем сок молочая,
Эхо розданных как-то с горячей руки зуботычин…
Электрический страх в позвоночник, ночник выключая,
Ты впускаешь сквозь мелкую дрожь – и тебе он привычен.
Знаешь, это проходит. Но это проходит навылет.
Геометрия комнаты кожей становится тесной,
И, страницами улиц шурша, только это увидят:
Ты – одно субъективное слово в кирпичном контексте.
И куда бы ни шел, не выходишь нигде из пределов
Черно-белых – терпи, и воздастся тебе по масштабам!
Черновик твоей жизни написан почти без пробелов –
Негде выставить ссылки на несправедливость. Но слабым
Я тебя не считаю. Ты в чем-то силен – хоть завидуй!
И в упрямом движеньи по урбанистическим главам
Ты становишься странником – мифологемой забытой,
И твой путь начинает казаться единственно правым.
За пейзажами многоэтажных кошмаров – разруха,
Как гласят мифы города, завтрашний день там немыслим.
Но за пазухой, между рубахой и хлеба краюхой,
Ты хранишь свою веру в иное, оставшись в ней чистым.
С твоей кожи, как будто от прикосновенья к святыне,
Книжной пыли и пыли дорожной слетает короста…
Соскользни со строки, оборви с рукавов запятые
И потрогай росистый рассвет. Полюбить – очень просто.