***
Я рвану воротник.
Отдохну. Отключусь. Обесточусь.
В обчифиренный рот, как в кострище,
плесну ледовитой воды.
…Я сегодня устал,
я евда дотащился до ночи –
целый день на сутулых плечах
непомерные тонны беды.
Мои строки размеренны,
точно старинный гекзаметр, -
это зрелый размер,
это говор дремучих лесов.
Я на солнце смотрю
раскаленными, злыми глазами,
а затем закрываю глаза
на железный засов.
И лежу.
Тишина.
Точно кровь куролесит.
Пролетает над зоной,
как траурный шлейф,
воронье.
Я серьезен.
Я – камень.
Я все перетрогал и взвесил.
Но всего тяжелее –
раздетое сердце мое.