По мощной стене, за которой король
жил точно у Бога за пазухой,
по каменной площади, располагающей
к раздумьям о собственном Я,
по царственной церкви, привыкшей издревле
трезвонить во славу владык венценосных,
по чудо-дворцу, что поднялся на гору,
будто на пьедестал,
читаю историю старой болезни,
простыми смертными наречённой
величия манией... Пахнет насильем,
коль ею страдает король.
По древним камням резиденции бывшей
толпою простые смертные бродят –
те, которые из-за стены королевской,
те, которые, в рост поднимаясь на битву,
за отчизну вставали стеной.
Здесь толпою простые смертные бродят.
А давно ли, от них подозрительно прячась,
за бессмертье своё королевское в страхе,
как в концлагерь, себя заточил в эти стены
престарелый властитель страны?
Но однажды в его золотые покои,
как плотину, прорвав крепостные ворота,
свежей крови подобно, вдруг хлынули толпы,
и не в этот ли яростный час
пышный культ королевский, оплаченный щедро
кровью недругов личных и кровью народа,
наконец, наконец, наконец-то скончался
от кровоизлияния в мозг!