Семья уселась за столом,
А правнуки, те озоруют,
Но, а она всё о былом,
Про голод и войну толкует.
Не помнит, что было вчера,
Но всё ясней года лихие,
Не понимает детвора,
Да и у нас глаза сухие.
«Была вкусна и лебеда,
Сейчас понять и я не в силах,
Была на всех одна беда,
Людей, как травушку косило.»
Из урны хлебушек достав,
Обтёрла бережно кусочек,
Взяла пакетик, и убрав,
Сказала тихо: «Эх, Сыночек...
В то время немец лютовал,
В леса с деревни уходили,
Не чем не брезговал, всё брал,
И мы бежали все в чём были.
Коренья тёрли на муку,
А лучшие куски мужчинам,
И некогда было всплакнуть,
На то была одна причина.
Им завтра снова идти в бой,
Назад придут не все, мы знали,
И дети, как могли гурьбой,
Изнемогая, помогали.
Им было очень тяжело,
Не раздеваясь засыпали,
И жили мы войне на зло,
Хоть били нас и убивали...»
Собрав все крошки со стола,
С ладони в рот их опрокинув,
Преодолев боль поднялась,
«Вы кушайте, я вас покину.»