Пятнадцати лет я шагнул в предрассветную хмарь.
Оставил квартал свой, где сплетни дороже, чем вести.
А помню лишь только на кладбище древнем фонарь -
Такой же неяркий, как осень в еврейском предместье.
Хотел я узнать у своих, дуралей -мальчуган -
Вон те, под камнями, - то люди иль все же не люди?
А слышалось им: «Это правда, что смерть - ураган?
И как мне смириться, что нас в этом мире не будет?»
Хотел я узнать, как устроен флагшток корабля
И есть ли такие суда, что летают по небу…
А слышалось им: «Рай - не небо. Рай - это земля.
Простая земля с кислым запахом пресного хлеба.»
В субботу, когда свою Тору читает раввин,
Встречал я курчавых красоток - их было так много.
Я вовсе не робок. Я им о любви говорил.-
Меня принимали, смущаясь, за глухонемого.
Дай, Боже, мне речь! Дай мне жизнь - как у всех и как встарь!
А после кидай меня в землю - остывшее семя…
И будет все так. Иль иначе. И только фонарь
Всегда загорится в свое отведенное время.
Дай дом, ярких рыбок… Но нет, погоди, не спеши!
За все, что с собой уношу, благодарен я Богу -
Цвета. Полутени. Безрыбье. Смятенье души.
И кровную душу - дорогу, дорогу, дорогу.