История эта о щенке, точнее – о собаке. Есть такая собачья порода – эрдельтерьер. Мы её, а вернее сказать, его, выменяли у знакомых на картину, написанную женой. Интересный бартер получился, породистый щенок-мальчик – на породистую акварель-девочку.
Дочке тогда года три было, она так радовалась! Да, вобщем, мы все умилялись. Принесли нам маленького-маленького щеночка. Лохматенького, мягонького, как мягкая игрушка. Только эта игрушка умела лужицы по комнатам делать. Щенок был очень породистым, с родословной. Поэтому назвать его непременно нужно было на определенную букву - такие правила в клубе собаководов. Это была буква «Г». Все головы чуть не поломали, выдумывая всякие клички. Собачье имя неожиданно выдал дедушка. Он, когда наше чудо мохнатое увидел первый раз и узнал, на какую букву оно называться должно, сразу выдал: «Герх!» А дочка ему своё имя ласкательное, детское придумала – Глузнец, очень уж у него глазки красивые были, как пуговки. Выйдет на порожек и так его зазывает: «…Глузнец, голубцик, заходи к нам в гости, заходи дологой, заходи куманёк!»
Так он и стал членом нашей семьи. Рос быстро, менялся внешне. Очень подвижным был и кушал много. За курицами гонялся, кошку трепал, тапочки по двору растаскивал и страшно возмущался, когда его на поводок сажали. Однажды он слопал целую большую кастрюлю сваренной для него же еды, которую, неосторожно поставили остывать так низко и так доступно. Потом ходил, почти перекатывался, как мячик. Мы боялись за него, но ничего страшного не произошло, он остался жив, здоров и весел.
А как-то раз Герх сбежал. Выскочил на улицу и пустился бежать, размахивая своими ушами и виляя хвостиком-обрубком. Напрасно я бежал за ним следом, пытаясь поймать или остановить. Забежало наше чудо-расчудесное в чужие огороды. Потерялось в бурьянах, только его и видели! Поискали мы его, позвали, поспрашивали у соседей, подождали, погоревали, да понемногу и успокоились. Привыкли даже, что никто у нас во дворе не безобразничает, курочек не щипет, кошечек не треплет и звонким лаем невпопад и некстати не тревожит.
Прошло, какое то время. Может два месяца, может три. Заходит как-то дальняя соседка и говорит: «Собака у вас не пропадала?» Оказывается, она приголубила нашего голубчика. Они с дочкой холили его да лелеяли. Он подрос, стал ещё красивее. Спал у них в комнате на подушках. Начёсанный весь, накупанный…. Вернула нам его соседка. Да всё спрашивала потом: « Как там Герх?»
А Герх стал ещё подвижнее, энергичнее. Недаром же он – эрдельтерьер. Таких собак используют и как охотничьих, и как служебных. И им положено быть очень подвижными. Замучил он нас окончательно этой своей подвижностью. Вырос уже, а сам остался добродушным. Всех приходящих посторонних норовил обнять, облизать, всем был рад и охранять ничего и никого не собирался. А однажды так набезобразничал, что у меня лопнуло терпение, и я выставил Герха на улицу. «Молодой, красивый, пусть кого нибудь ещё осчастливит, с меня хватит», - подумал я. Герх болтался около двора целый день. Его не пускали. А когда вечером поехали в гости к бабушке, он бежал за машиной. Тут уже его стало жалко. Ехали не очень быстро. Он успевал. Пока были в гостях, изучал чужую улицу. А поехали домой, он – за нами! Ну как не пожалеть и не устыдиться своей жестокости? Конечно, пустили мы его, накормили, обласкали. И спать улеглись. Но он обиделся, наверное. А может, воля ему понравилась, только утром Герха во дворе не нашли. Наверное, он перепрыгнул через забор и пошёл искать лучшей доли.
Уже много лет прошло, но мы его вспоминаем. С теплом, а иногда и с чувством вины.