В своем призванье, видит Бог,
На краткий ли, на долгий ль срок
Не понят я и одинок,
Как пилигрим в пустыне.
Лишь шепот злобных языков
Сочится едким ядом слов:
- Не ставят алых парусов
На кораблях доныне!
А он, глядите, начудил,
Как хвост павлиний распустил!
Что о себе он возомнил,
Устроив представленье?
Девчонке глупой потакать,
На ветер тысячи бросать,
Да это ж нам, едрена мать,
Прямое оскорбленье!
Я остаюсь невозмутим,
Кто б не судил - не спорю с ним,
Но гул толпы неутомим -
Плюясь слюной от злобы,
Все только больше входят в раж:
- Необоснованная блажь!
Позёрство глупое, кураж!
Они безумны, оба!
Ах, все убранство корабля
Не ради длинного рубля,
А лишь одной забавы для?
Поймите же, невежды:
Весь этот ярко-алый плеск
И волшебство, и чуда блеск -
Чтоб появившись, не исчез
В глазах огонь надежды.