«Кэтрин не проявляла никакого интереса к образу жизни молодой девушки из общества.
И в восемнадцать лет она любила возню с лошадьми и поездки в цыганский лагерь…»
(Ширли Басби «Леди-цыганка»)
Презрев отцовские пенаты
И света жизнь испив до дна,
Покинув древние палаты,
Она за табором ушла!
Свои роскошные наряды
Сменила на цветной сатин
И в волны кос вплела рулады
Монист звенящих серпантин!
Ей жизнь беспечная такая
Балов и раутов милей –
Где за шатром, не умолкая,
Поёт безумству соловей!
И ночь раздольная степная,
И скромный незатейный кров,
Традиций яркость вековая, -
Милей двуличия оков.
И вольной долей кочевою
Была достаточна вполне:
Цыганской песней над рекою,
Восточной пляской при луне.
Но время шло своей чредою.
Истёрлись старые шатры…
Она – цыганкой молодою –
Вернулась в прежние миры.
Блеск туалетов и салонов;
Поклонников несметный рой… -
Хула молвы и зависть стонов
Неслись над гордой головой!
Что потеряла приобретши?
Чего достигла потеряв,
Вернувшись к жизни сумасшедшей? –
Укор толпы и вольный нрав!
Но в тихом сумерке вечернем,
Устав от сутолки дневной,
Она живёт цыганской песней
И дикой пляской огневой!