Белоснежная бабочка на загорелой руке -
идеальный сюжет в стиле тонкой японской гравюры.
Словно струями шёлк обтекает изгибы фигуры,
смыв твои поцелуи, как след на прибрежном песке.
Чтоб интригу создать, дополняю банальный этюд
колдовского багульника веткою дивно цветущей,
так изысканно нежной, изящно сердца наши рвущей,
той, что символ разлуки иль призрачной встречи приют.
Средь цветущих равнин, как не пели досель никогда,
заливаются птицы, разбужены нашим прощаньем.
Золотистым дождём и несбывшимся сном обещаний
нам под ноги струится, играя, живая вода.