Какой холодной белизной ночь измеряет жажду духа...
Разбитой вдребезги казной цвет утешает бедность слуха.
Святой Георгий, в дом без кровли прими смирение овец,
Рука с хлыстом и рог воловий – пастух, гонец или отец?
Белый к белому идет,
Тайна к небу кротко льнет,
Бричка с матушкой моей
Свадьбы сельской веселей.
На соседней крыше в белом
За столом она сидела,
Там по-прежнему невесты
Стерегут пустое место,
Мальчик в белом за спиной -
Не гадайте: мой, не мой…
У стены по лестнице
Пустота невестится
Какой продрогшей желтизной день укрывает память тела,
В руинах воздух нарезной, в глазницах – зУбчатая стела.
Святой Георгий, в чистом поле поднимет руки мой отец,
Разбойник то ли, воин то ли – над ним поклонится, как жрец
Черный к черному идет,
Черный белого убьет,
Кони будут в стороне
Грезить в желтой пелене.
За холмами ищет пес
Теплый след овечьих грез,
Белый конь и черный конь
Греют отчую ладонь.
Здесь погасла, там зажглась
Света призрачная вязь.
Белый храм, колокола,
День и ночь, как два крыла…
Какая алая печаль в застольном роге расплескалась!
Коль недопитого не жаль, то переполненное – малость.
Святой Георгий, в дальнем поле трава нескошена, чиста,
Моя ли боль, твоя ли радость – сиянье белого листа?..