Вот октября не осталось совсем.
Помнишь, грозилась: поймаю и съем?
И догрозилась. Жадничала, глотала
Всё, что доступно глазу, этот кумач, янтарь,
А в промежутках кобальт, в паузах киноварь,
Впрочем, её и так бы взял себе лисий царь
К кружеву декабря, к белому одеялу,
Чтобы вертеть хвостом на снегу густом…
Дни леденцами сыпались, таяли на глазах.
В двери октябрь стучался, жаловался – зачах!
Чувствую, говорит, дни сочтены, недолго
Мне по земле ходить, и я ему врала,
Мол, веселей гляди, вот и пойдут дела,
А уже на часы поглядывала, ждала,
Чтоб ноябрь да в гости, с подарком, с толком,
С обещаньем, с подкручиваньем усов,
Ох и тёмен ты, сударь, обманешь, да был таков.
Но тогда-то декабрь вернётся, непревзойдённый,
Я весь год ждала тебя, так я ему скажу,
Я как в вечность свою, не дыша, на тебя гляжу,
Прядь со лба отвожу и смеюсь влюбленно.