Проживала в комнатушке с тусклой лампочкой,
по утрам стирала грязное белье -
остроносая старушка в рыжих тапочках,
называли люди Завистью ее,
люди, встретив старушонку, в ставни грохали,
страх велик - тушили в комнатах огни,
признаваясь в преступленьях, только охали,
но в знакомстве с нею - Боже, сохрани!
Зависть окна озирала с тихой злобою,
пальцы складывала в узловатый шиш,
и шептала , наклонив лицо безбровое:
«От себя едва ли, глупые, сбежишь»,
изнуряла дух ночами верой прочною,
пред иконою святой терзала плоть,
чтоб по таинству зачатья непорочного
подарил бы ей наследницу Господь
Может, Жалость Богу на уши аукнула,
и Всевышнего до колик довела,
но как только девяносто в темя стукнуло -
Зависть девку в одночасье родила,
быстро дочь росла, недаром «Богоданная»,
впрок ей пост и коммунальное житье –
большеглазая, с улыбкой окаянною,
называли люди Подлостью ее
Люди, глядя на нее, мечты лелеяли,
говорили - «Нам без подлости не жить!»,
к одежонке подлой поцелуи клеили,
и просили на нее благословить,
а она ходила, солнцем осиянная,
окрестованной цепочкою звеня,
говорила людям: - «Я ведь Богом данная,
крест целуйте и молитесь на меня»
Популярность у нее была не маленькой -
каждый третий без нее не мыслил жить,
Зависть Подлости завидовала гаденько,
и однажды дочь решила отравить,
созвала гостей, столы скатеркой выстелив,
наготовила - напарила хитро,
были там: Печаль, Корысть и Бескорыстие,
глупый Долг и малокровное Добро
Зависть дочери лила наливку пьяную,
зелье черное с «проклятым порошком»,
Подлость дергала улыбкой окаянною
и менялась с приглашенными вином,
для гостей финал застолья вышел гадостным.
Боже праведный, как этот мир не прост!
Зависть с подлостью доругивались радостно,
остальных снесли на Знаменский Погост
Мать на каторге кирку в мозолях нянчила,
грузом совести придавленная вниз,
Подлость тайно у попа крещенье клянчила
в имя новое - «Житейский компромисс».
Зависть плакала, мол, что же получается,
на одной ведь мы замешаны крови,
но со мной в знакомстве вряд ли кто признается,
а вот дочь моя в почете и любви
Пьяный Долг орал: «Да надо только выстоять,
жаль, что нет пока приплода у Добра,
но племянники растут у Бескорыстия,
скоро кончится ненастная пора!»