Стрибог подул тихонько, рассыпал по синекафелю сухие чаинки.
Безлюдными Сезанновыми картинами идешь _ты_.
Зрители культурно покашливают, откидываются на бархатные креслоспинки,
И до сих пор обсуждают пропасть и детей во ржи.
Сэлинджер умер, и кто их станет ловить?
Они играют, носятся, запыхавшись, и не знают, куда
ступить.
Сегодня ты прячешься на одной из творений Босха.
Краски холодные, страшно, чудовища каменно гогочут...
Кому-то заливают горло расплавленным жолтяным воском -
Чтобы молчал, не говорил больше - пускай и шепотом.
Ты лежишь на песке между строчек в стихах Гумилёва.
Там бродит пятнистый жираф, плещется тихоозеро.
И ходит туда-сюда слон, одинок, неуклюж и огромен:
Обрывает верхние клейкие листочки с деревьев
Серым
Шершавым
Хоботом.