Полковнику уже давно никто не пишет,
Чернила мирно сохнут на немом столе.
Ребята за окном, собака сонно дышит,
И Солнце светит в дом, и отблеск на стволе.
Всё так не решено, всё глупо и тревожно,
Но некому писать тому, кто одинок.
Полковник, ты дурак. Тебе признаться сложно.
И ты не офицер, ты штопаный носок.
И молодость пуста без права на разрядку,
И зрелость ничего в душе не теребит.
А старость в дверь стучит, чтоб загадать загадку,
К которой нет ответа, в которой ты убит.
Фаланги на металл, как много раз случалось,
И палец на крючке лежит и просит пить,
Холодный твердый ствол не ведает усталость,
Уже давно готов кого-нибудь убить.
Рука дрожит, горит, висок напрягся страхом,
Как бесится сосуд на плоскости виска.
Тебе терять ничто, ты просто будешь прахом,
И смерть твоя идет к тебе издалека.
Он мягко надавил, слегка крючок прогнулся,
Холодный пистолет не очень-то хотел.
Барьер вновь не прошел, в обычный мир вернулся,
В тоску пустых мозгов и блудных милых тел.