и в такие дни я напоминаю себе Тарзана:
неотесанного, отчаянного дикаря.
я тогда играла, принося чай к дивану,
а теперь он олицетворяет меня:
прыгает, как в детской приставке «денди»,
перелетая от одной лианы к другой.
мы с тобой словно Питер Пен и Венди,
только ночью встречаемся с тобой
лицом к лицу. и ты та лиана,
за которую я так нелепо схвачусь.
это что-то серьезнее ласкового романа,
вот поэтому я так грубо и мечусь.
никогда не верила в эти штуки,
называя такие ночи с иронией «срамотой»,
а теперь у меня в синяках руки,
и я еду домой с прокусанною губой..
и тобой прокусана; знаешь, яд
просочился твой, видимо, в меня.
под диваном, рядом с диваном, над
он лежит, как белая простыня.
мне так сильно хочется рассказать,
отчего я плачу тебе в плечо,
но тогда ведь можешь ты убежать
или попросту смолчать горячо.
но сейчас - со мной, и мне наплевать
на законы, принципы, белый день.
вот оставить только эту кровать
и балконную штору, которая набекрень
висит после наших побегов в даль.
у меня под глазами – синь,
у меня в голове – педаль,
а еще я хочу забыть,
что ты раньше носил мне патроны.
я хочу здесь остаться жить,
я хочу варить тебе макароны.