ОСТАП-СУЛЕЙМАН-БЕРТА-МАРИЯ-БЕНДЕР-БЕЙ
Семейные хроники. Эпизод 1. Анти Остап Бендер
Борис Фотеев
Мой дед (по материнской линии) Шарков Павел Васильевич, 20.04.1894г.р.
Потомственный мастер обувного дела,участник 1-й Мировой и Гражданской войн-инструктор сапожной школы РККА в г.Ростове-на Дону,24 июня 1941 года был мобилизован из запаса и,в звании капитана-интенданта,назначен начальником склада воинского имущества Наркомата Обороны СССР по месту проживания.
Летом 1942 года,в преддверие ожесточённых боёв за Ростов,стремящихся на юг к грозненской нефти фашистских орд,склад был заблаговременно эвакуирован на южную окраину г.Орджоникидзе (ныне г.Владикавказ),где и продолжал выполнять свою основную функцию по обмундированию бойцов Красной Армии.
Не смотря на отчаянное сопротивление, Ростов был оставлен и фронт стал,с боями, откатываться на юг.
Сапёры приехали на склад и стали минировать всё нужным количеством тротила, пока капитан обдумывал,привезённый майором-сапёром в пакете приказ:
"Эвакуировать персонал склада в г.Тбилиси.Объект взорвать по получении особого приказа с вестовым. Под личную ответственность начальника склада.
Комитет обороны города.Подпись.Гербовая печать."
Привыкший получать приказы от непосредственного начальства,капитан,прочитав его ещё раз,не нашёл ни слова о том,что необходимо сделать с содержимым бронированного сейфа,в котором,согласно описи,принятой,также под личную ответственность,от предшественника,а тот в свою очередь от своего,начиная с 20-х годов,где хранились ценности не сопоставимые по стоимости с теми,что находились на складе в свободном обращении.
Сапёры,завершив свою работу,во главе с майором,поспешили на другие,не менее важные государственные объекты города,оставив молоденького солдата Мишу,не имеющего опыта в разминировании,но хорошо умеющего крутить ручку по часовой стрелке.
Капитан,отдав распоряжение о срочной эвакуации немногочисленному персоналу склада с семьями,попрощавшись с женой и дочерью(моей бабушкой Надей и будущей моей мамой Клавой) отправил всех на единственной полуторке,приписанной к складу,в г. Тбилиси.
В ожидании и с верой в хорошую весть,что фронт стабилизируется и враг будет отброшен,капитана,тем не менее, не покидала неотступная мысль о двух личных ответственностях,заручившимся от него Государством. С одной стороны личная подпись на описи под содержимым сейфа в момент вступления в должность,а с другой стороны,приказ Военного времени от местной власти,скорее всего не подозревавшем о существовании сейфа.
Сложность в принятии решения заключалась в том,что сгоревшие в пожаре взрыва
шинели,гимнастёрки,сапоги,кальсоны,портянки обеспечивали полное спокойствие с чувством выполненного долга,при должном сохранении приказа с печатью.
Другая часть ответственности,зафиксированная компетентными органами,с его подписью,требовала найти решение,т.к. царские червонцы,золотые часы,бриллиантовые колье,кольца,серёжки - взрывом могли быть только разбросаны на радость собравшему их противнику и в ущерб Родине.
Размышления капитана прервал уличный шум. Выглянув из окна он увидел бегущих людей и услышал чей-то крик: "Фронт прорван,немцы в городе".
Обещанного вестового с приказом не было.
Открыв сейф и надев телогрейку,он навесил на шею золото-бриллиантовые цепи,запихал в карманы галифе кольца с серьгами,червонцы рассовал в карманы телогрейки и за голенища офицерских яловых сапог,не забыв,аккуратно свернув,сунуть в карман гимнастёрки самое ценное-опись содержимого сейфа со своей подписью и приказ о взрыве склада.
Выждав несколько минут после того,как улица опустела,сгибаясь под тяжестью ценной ноши,по пути увлекая за собой Мишу с катушкой провода и ручкой,вышел во двор,где стояло последнее транспортное средство склада-кобыла Зорька,запряжённая в телегу. Вывел её со двора склада.
Последнее,что он увидел,стегнув Зорьку одновременно с повёрнутой Мишей ручкой, был немецкий танк, остановившийся вдруг,ослеплённый клубами пыли от результата Мишиной ювелирной работы.
Застоявшаяся Зорька резво,минуя южные окраины города,вынесла беглецов в чистое поле на просёлок,повинуясь вожжам капитана,понимавшего,что ехать напрямик,чревато непредсказуемыми последствиями,т.к. на войне магистральные дороги-лакомый кусок для противника.
Зорька,лёгкой рысцой,трусила капитана с Мишей на юг,пока капитан обдумывал наиболее безопасную дорогу через Кавказский хребет,стоявший неприступной стеной перед врагом,но то,что он будет неприступным капитан ещё не знал.
Гул низколетящих самолётов прервал мысли капитана,а купола парашютов под ними позволили ему ясно осознать,что спокойствие Зорьки было преждевременным.
Сообразив,что экипаж более крупный объект для обнаружения врагом,стегнув Зорьку,вывалился из телеги,крикнув Мише: "Выбираемся по одному". Больше Мишу он до конца своей жизни не видел.
Дополз до ближних кустов,затаился и,убедившись,что десант повернул в сторону города поднялся и,ориентируясь по солнцу,т.к. на гражданке ещё,будучи хорошим охотником,неплохо ориентировался на местности побрёл,утяжелённый конфискатом "врагов народа" в сторону гор.
Ему повезло. На второй день капитан вышел на Военно-грузинскую дорогу южнее фронта и направился в сторону Тбилиси. Навстречу попадались редкие машины с боеприпасами,обратно везущие под завязку раненых бойцов. Ценность потрёпанной телогрейки капитан оценил на Крестовском перевале,куда он добрался к вечеру.
Голодный,валящийся с ног капитан,на подходе к Тбилиси,был подобран попутной машиной,которая подбросила его к военной комендатуре,куда был вызван,по его требованию, зам. по тылу Закавказского военного округа,которому он и сдал осточертевший ему груз,вместе с описью со своей подписью и недавним приказом,и потерял сознание.
Очнулся на третьи сутки от поцелуя жены Наденьки. После недельного отпуска приступил к выполнению обязанностей начальника склада под тем же номером,сменив И.О.заменявшего его на время отсутствия,как командир сохранивший личный состав и Знамя части.
Никаких документов о приёме-передаче ценностей не получил. Уволился из армии по окончании войны и вернулся с семьёй в Ростов.Награждён единственной Государственной Правительственной наградой-медалью "За победу над Германией".
Неожиданно в 1946 году получил предложение стать директором Ростовского Центрального универмага,от которого вежливо отказался. Возглавил довоенную школу обувного мастерства,откуда был мобилизован на войну. Из-за невозможности прожить,получая нищенскую пенсию, работал до 75 лет на обувной фабрике им. Микояна сапожником на участке модельной обуви,которую носила партэлита области и города,точал женскую обувь на дому на заказ.
Умер Шарков П.В. в 1974 году на 81-м году жизни.