ТРАКТАТ О ЛЮБВИ
1. * * *
Я – не хакер,
не взломщик девичьих сердец -
Не владею программой и кодом
По разъятию скованных небом колец
Ни элегией слёзной, ни одой,
Что взметается к солнцу в изысках словес,
Напуская тумана и флёра.
Но однако же я не последний боец
И немало истратил задора.
В поединках смертельных
бывать не пришлось -
Сознаюсь без малейшей хитринки,
Но влюблённость безумная,
ревность и злость
Прибавляли седин и морщинки.
Слишком часто иду напролом и авось
И влюбляюсь всегда по старинке…
2. * * *
И влюбляюсь всегда по старинке,
Ибо чувствам душевным полёт и простор,
Рядом с радостью слышится
женский укор
Дубу старому юной рябинки.
Разрешаются глупости, лепет и вздор,
И прилипшие к юбке травинки…
Есть азарт и бравада судьбе вперекор
Не желать золотой серединки.
И невинности девичьей царский венец
Охранить для себя от иных ловеласов
И однажды ввести Красоту во дворец
Ослепляющих иконостасов,
Мендельсоновских маршей и вальсов…
Но романтике вздохов приходит конец!
3. * * *
Но романтике вздохов приходит конец,
А на смену позёрство и пошлость.
И соитие вовсе не деликатес
Там, где гнусно царит однополость.
Я не верю, что это нисходит с небес –
«Размножайтесь» - повелено Богом.
У «голубчиков» розовых – псевдопроцесс
Не вершится высоким итогом.
Человек, нарушая Господний завет,
Вносит как бы в рутину перчинки…
Запах, вкус вроде есть, а наследников нет,
Им преградою стали резинки.
Очумел, перепив коньяков, высший свет
И в Москве и в российской глубинке.
4. * * *
И в Москве, и в российской глубинке
Страшной сказкой забиты умы,
Что справляют по жизни поминки
В паутине тюрьмы и сумы.
Эзотерика пачкает душу,
Вампиризма дурацкая блажь
Затопила кровавою чушью
Терем, домик в деревне, шалаш.
И не кажется б…..во развратом,
Проституток и гомиков – полк,
Не пугает обузданный атом,
СПИД страшней, чем паучий силок.
Правовая страна, сексуальный контракт -
Нет поэзии чувств, только голый контакт.
5. * * *
Нет поэзии чувств, только голый контакт
За зелёные с виду бумажки.
Оргастической бури дешёвый экстракт
Обретают глупцы-чебурашки.
На экранах возня обнажённых телес
После диких побоищ и гонок.
Вдохновит ли поэтов или поэтесс
Этот мир – натуральный подонок?
Быть не может великой поэзии там,
Где мужчина и женщина пешки,
Где открытые миру, подобно скотам,
(Из постели в постель перебежки)
Дали волю вакхическим пьяным финтам
Эпидерм с наркотической спешкой…
6. * * *
Эпидерм с наркотической спешкой
Наслажденья, возможно, тонки.
У иной записной сладкоежки
Пробуждения точно горьки.
Не бывает так, чтоб в одночасье,
Постонав на кровати вдвоём,
Находили б совместное счастье
И остались навеки бы в нём.
Не поверю я штатовским фильмам,
Где легко «позвони-позови».
Нет, уносят влюблённых не крылья,
Анаши супердоза в крови.
Современник мой,
ты ль безнадёжный простак?
Стало в мире любви что-то вовсе не так!
7. * * *
Стало в мире любви что-то вовсе не так –
Заниматься любовью не нужно.
Надо просто любить
хоть на рупь, на пятак,
И тогда станет жарко и вьюжно.
Не о теле мечтать и красивом лице –
Добром нраве и скромности, кстати.
Чтоб учёной была –
Царскосельский Лицей
Лучше школы начальной, приятель!
Отыщи поскорей свой земной идеал,
И не стоит со свахами мешкать.
Сам найдёшь – не нашёл?
Значит, плохо искал,
Вот и выпала чёрная решка -
Дрянь ламбадная - девка
на целый квартал -
Мир её отторгает с насмешкой!
8. * * *
Мир её отторгает с насмешкой –
Христианскую нашу мораль.
В русском быте одни головешки
От заветов остались. Едва ль
Нас научат Восток или Запад
Как очиститься вовсе от скверн,
Ведь они сами в дьявольских лапах
Обезглавлены, как Олоферн.
Всюду женщины – псевдо-Юдифи –
Им перечить,
мужчина-негодник, не смей!
Враз, как Крузо, оставят на рифе -
Хошь - живи, ну а, ежели хошь, – околей!
Говорю моей сказочной нимфе:
Вот коснулся и Вас
скептицизм смутных дней!
9.* * *
Вот коснулся и Вас скептицизм смутных дней!
Где же вера в Провиденье Божье?
Испытанье безверьем не станет на годы длинней,
Чем проверка страны бездорожьем.
Нет, нельзя растерять ни себя в мелочах,
Ни былого поступков, тем паче,
Не дай Бог, пригасить
свет в тревожных очах -
Преградить путь-дорогу к удаче!
Ах, зачем я пишу этот трудный сонет,
Из себя мню певца-стиходея?
Мне ль давать кому-либо какой-то совет,
И в себе воскрешать саддукея?
Я скорее – последний романтик-поэт.
Вы – последняя, может быть, фея!
10. * * *
Вы – последняя, может быть, фея
Из страны терпких сказочных лоз.
Как Кассандра, добра ворожея,
Чтобы Троя не шла под откос,
На пространстве жилья-гинекея
Распускаете пряди волос –
Аромат золотого кипрея
Ко мне ветер-помощник донёс.
Не напомнил он песен стыдливых Борея
Как скитался в волнах неудачник Эней?
Я кладу их к ногам – они Ваши трофеи
В мимолётном скольжении
призрачных дней.
Ах, за что Вы меня,
как страдальца Орфея,
Недоверием гоните в царство теней?
11. * * *
Недоверием гоните в царство теней
Правду чувств под воздействием долга.
Кто же спорит о праве законных мужей!?
Только нет в нём ни граммушки толка!
Не удержит голодного зимнего волка
От овец вдалеке старый сторож-злодей.
Нам до встречи осталось недолго –
Что горящим сердцам эта тысяча дней!
Пусть живут они, кровью алея,
Как вином солнцем вспоенных лоз.
Тяжек рок – тайны сонмов угроз
Он готовит на тёмных аллеях…
Не чините с пристрастьем допрос,
Обожанье моё, не жалея.
12. * * *
Обожанье моё не жалея,
Вы теряете больше, чем я.
Не творите во мне лиходея –
В гороскопе итак ведь змея!
Что за странная правит идея,
На разрыв наши чувства стремя?
Не достигнули мы апогея,
Лишь касаний и ласк окромя.
Что Вам стоит – надеждой поите,
Одарите немного любовью своей…
В окончательном страшном вердикте
Не корчуйте до самых последних корней!
Как Озирис, тоскуя о милом Египте,
Черной флегмою полн,
распрягаю коней…
13. * * *
Черной флегмою полн, распрягаю коней:
Отпускаю их в степи на волю.
Где-то, может быть, в дальней
чужой стороне
Обретут они лучшую долю.
Пусть им место найдёт
новый Дарвин-Линней
В картотеках, системах, юдолях.
Это их рисовал на пещерной стене
Троглодит, мчась по Дикому полю.
Как их кличут?
На взгляд не готовый, поди,
Странновато, но жизнь – лотерея!
Они прячутся с юности в гордой груди,
Ни на миг, ни на час не дряхлея.
Имена эти Вам подтвердит эрудит:
Мрачность Фолкнера,
страстность Бёрдслея.
14. * * *
Мрачность Фолкнера,
страстность Бёрдслея
Характерны двадцатым векам
И присущи не глупым щенкам,
А зверям помощней, поумнее,
Тем, кто ведал бои, кто терпел горе ран,
Кто бросал вызов Смерти: «Изыди!»
Их любовь – это в бомбы готовый уран -
Металлический зверь в чистом виде.
Мне знакома любовь –
как-то были дружны.
Ох и мучила бестия тонко!
Слава Богу, друг другу
теперь не должны -
Ей пришла, а не мне похоронка.
Говорила она: «Ты, однако ж, стервец…»
Я – не хакер,
не взломщик девичьих сердец!
15. LAST SONNET
Джукко Зайнетти
Я – не хакер,
не взломщик девичьих сердец,
И влюбляюсь всегда по старинке…
Но романтике вздохов приходит конец
И в Москве, и в российской глубинке.
Нет поэзии чувств, только голый контакт
Эпидерм с наркотической спешкой…
Стало в мире любви что-то вовсе не так –
Мир её отторгает с насмешкой!
Вот коснулся и Вас
скептицизм смутных дней:
Вы – последняя, может быть, фея,
Недоверием гоните в царство теней
Обожанье моё, не жалея.
Черной флегмою полн, распрягаю коней :
Мрачность Фолкнера,
страстность Бёрдслея.