Автопортрет с палитрой
1889 г.
, х., м.,
57x43,5 см.,
Национальная галерея искусств, Вашингтон, США
Галерея картин Ван Гога
*********************
ВИНСЕНТ ВАН ГОГ
«Я считаю, что из всех моих работ картина с крестьянами, которые едят картофель, написанная в Нюэнене, безусловно лучшее из того, что я сделал»
Чтобы преуспеть, нужно тщеславие, а тщеславие мне кажется абсурдом»
«Я нахожу, что то, чему я научился в Париже, исчезает, и я возвращаюсь к тем мыслям, что пришли ко мне на природе, до знакомства с импрессионистами». Винсент Ван Гог.
***********
Брюссель. Антверпен. Мауве в Гааге.
Палитра колоритная Парижа,
В котором впечатлений зарождалась
Размытая безоблачная дымка,
Не исчезая облаком Моне….
Ты понял краски раньше, чем смог видеть,
Не зная правил и хитросплетений
Вот только нарожденного звучанья,
Которым был охвачен новый век,
Перешагнувший в сон другой эпохи.
Твой Творче поздно разбудил скитальца,
Успевшего исколесить планету
С мотивами другого направленья,
Которое тебе не бЫло чуждо,
Но от которого пришлось уйти.
Твой дар и одержимость в увлеченьи
Позволили тебе постигнуть небо
Палитрой одинокого сознанья
И завещать его потомкам мира
Подсолнухами из букета солнц.
Усталость вековая черных шахт
Могла ли равнодушьем встретить сердце
Того, кто в проповедники стремился?
Поддержка Тео очень была кстати,
А встреча с Мауве закрыла тьму.
Рассеивались тучи над мольбертом,
К которому сильней тянулось сердце,
Чтобы оставить на его холстах
Не времени придуманные меты,
А слезы изнывающего сердца,
Настроенного на мотив души.
Вдыхая воздух утренних пленэров,
Ты не пленялся кружевом рассветным,
Живописуя облаками рай.
Ты постигал судьбы самосожженье,
Бросая в топку творчества не краски,
А душу обожженную свою,
Которая искала состраданья
Под небом тяжелеющего века
И никогда его не находила.
Всего семь лет ты отдал Музе цвета –
И больше тысячи своих холстов,
Когда по две картины ежедневно
Выбрасывал наружу кровоток.
Рисунков столько же…
Так билось сердце.
Твой диалог с самим собой и миром
Давно звездой горит на небосклоне
Суровых лет промозглости и смрада,
Окрашивая легкостью палитры
Не легкие сюжеты бытия.
Ты отдаешь себя своим посланьям,
Учеников выводишь тропкой к свету,
Живописуешь шахты и ткачей.
Ночами от Золя глаза тускнеют,
Считаешь «Едоков» - картиной лучшей,
Хотя и первой ей случилось быть.
Ты осветляешь хмурую палитру,
Доставшуюся от голландцев в память,
Когда проходишь по мостам в Аньере ,
Глотая пьяный воздух впечатлений
Того неподражаемого лета.
И кажется тебе, что столько цвета
Ты никогда еще не видел раньше,
И кажется, что все оттенки мира
Зависли разом над мостами утром.
В тебе уже свирепствует броженье,
Которое вдруг выльет желто-синий
На души обморок твоей души
От впечатлений, что копило сердце,
И…
……….з
………….а
……………..д
………………..о
…………………..х
……………………..н
………………………..е
…………………………..т
………………………………с
…………………………………..я.
На улице Клозель твои работы
Танги захочет показать Парижу.
«Но, чтобы преуспеть, тщеславье нужно.
Оно мне, друг мой, кажется абсурдным», -
Так говорил Винсент родному брату.
Ты изгоняешь сердце из Парижа
И ищешь утешения на юге,
Попав в объятья теплые Прованса.
Тебя пленяет цвет деревьев ранний,
Как будто ты в Японии проснулся,
Ее прозрачностью пленившись утром.
«Мост Ланглуа» напоминает чем-то
Отдельные пейзажи Хиросиге.
А ты опять идешь своей дорогой,
Оставив позади Impressionism:
« Я нахожу, что то, чему учился
В Париже я , тихонько исчезает
И возвращает меня к мыслям прежним»,
Писал Ван Гог однажды брату Тео.
Но ты не сможешь изменить звучанье
Палитры, просветленной впечатленьем,
И будешь верен чистому напеву
Насыщенных тонов арлезианских.
«Подсолнухи» твои сияют
Из глубины безудержностью цвета
И остаются в сердце вспышкой бездны.
Ты пишешь ночью, бросив ветру вызов.
Свеча сгорает на плече мольберта,
Которую ты снова зажигаешь,
Чтобы оставить отзвук этой мглы
Мазками сердца и минором боли.
Так отплатил тебе разрыв с Гогеном
На Рождество после безумной ссоры.
Автопортрет о том расскажет миру.
В холстах твоих поселится графичность,
О напряжденности вещая сердца,
На искореженных ветвях оставшись тенью.
На «Красных виноградниках в Арле»
Ты заработаешь немного солнца,
Которое падет своим теплом
В холодные мерцающие воды
Не отразившись …
Так хочется тебе уединенья,
Но пониманья хочется скорее.
Ты диссонансом пробуешь палитру
И беспорядочно разбрасываешь пятна,
Пустив воронью стаю над полями.
И чувствуется осени дыханье,
В которой – смерти четкие шаги.
Ты захотел ее приблизить поступь.
***
…..Однажды Небо бросило звезду
На землю странную среди дождей и пыли,
И из звезды произрастало солнце
Таким иссиня – желтым откровеньем,
Которому завидовали звезды.
Подсолнухи бросали семена
В страстями перепаханное поле,
Чтобы из века в век рождаться вновь
Напоминаньем о душе поэта,
Который рассказал Земле о жизни,
Пролив на холст небесное сиянье,
Семь нот палитры обессмертив светом.
Вместо эпилога
Аллея с тополями на закате,
Меняя на плечах боа с горжеткой,
Еще недавно отвечала рыжим
Безмолвному сиянью октября.
В ином наречьи много темных пятен,
Которыми закрыто слово-ветер,
Но тень живая возле изголовья
Пустому утру проливает свет
Совсем не синеглазым искупленьем.
Ты помнишь ли, мой ангел, сколько солнца,
Окрашенного в тон листвы осенней,
Ложилось на пустынную дорожку?
По ней задумчиво ступал Ван Гог.
Он покидал тот дом пустынных мыслей
Как раз после трагедии с Гогеном,
Нарушив слова вновь запрет заветный.
Сейчас в его покое откровенном
Среди печалей отдыхала вечность
И посылала янтаря свеченье
Под ноги путнику, лишая тени,
Чтоб синим контуром ему присниться
Многоголосой музыки Машо.
Ты помнишь ли его лицо, мой ангел,
Когда он оторвал свой взгляд от листьев
И посмотрел на нас, стоящих возле?
Он знал конец, не помня о начале….
И столько боли было в пониманьи
Того, кто создавать умел паренье,
Из облаков роняя в воздух жемчуг.
За ним осталось очень много теней,
Которые его не отпускали,
Но главная бежала впереди,
Он шел за ней случайным совпаденьем,
Туше прозрачным в переливах света,
Или сливался с нотой в фьордах Грига
Колористическим штрихом глиссандо.
О чем он думал, одинокий странник,
Когда янтарь ронял под ноги слезы?
Он вспоминал клубники спелой запах,
Который из-под белого истомой
Перелетал в иное измеренье
И оставался каплей на запястье.
Туман вечерний гОловы детей
Представил взору – ангелов двух лица
Напоминаньем брошенного века
Среди кленовых золотых монет.
Он с нежностью вдыхал томленья грусти
Забытого почти совсем свиданья,
В котором помнил песню камыша,
Окрашенную обертоном зимним,
И ветви теплые весенней ивы.
...Он вспоминал ночные разговоры
С коллегой Полем о цветов смешеньи,
Когда всю ночь до самого утра
Глаз на смыкая, спорили о важном,
А утром…
…………….Утром так болели кости,
Что даже кофе не помог с корицей.
…Он шел навстречу.
Помнишь, ангел рядом
Своим крылом его коснулся лика,
Который был не так в тот вечер светел….
….Его не отпускало сожаленье…
…Тот дар, который получал он снова,
То радовал его, а то печалил,
То вызывал в душе негодованье,
А то рождал от сердца ноты грусть.
Он солью посыпал живые раны,
Кидался в омут, чтоб увидеть звезды,
Терзал палитру в поисках звучанья…
О, Господи, да мало ли всего
Пришлось на свете пережить Винсенту,
Когда ему казалось, что рассветы
Не могут больше радовать его…
…Аллея с тополями на закате…
…Мой ангел, помнишь ли...
12 – 14. 11.2010
***
Kogan plays Sarasate's Zigunerweisen
http://www.youtube.com/watch?v=p5unctbA4NM&feature=related
Два сонета: http://www.stihi.ru/2010/11/28/1295
Ван Гог желто-фиолетовых рапсодий. Два сонета
6.
Вскормил подсолнух на спирали неба
Из желто-фиолетовых рапсодий…
Луна завидовала солнцу : « Мне бы
Твоих рассветов и твоих мелодий!»
А он ходил по улицам Парижа,
Дружил с дождями, полутонил воздух…
А ночью, звезды разбросав по крышам,
Спешил к мольберту, чтоб испить все слезы.
Потом признают и потом оценят,
Потом увидят, а сейчас – не зрячи…
Не скоро брэндом от тебя повеет…
Сегодня – больно, и сегодня – плачешь.
Копило солнце миллионы лет,
Чтоб бросить зерна на Винсентов цвет.
7.
Чтоб бросить зерна на Винсентов цвет
Старалось солнце накопить звучанья,
Перезаполнив звуком мирозданье
Его картин, которых жаждал свет.
На улице Лепик воздушен день…
Иль не воздушен... Суть не в этом даже.
То важно, что с души спадает лень,
Когда идешь Ван Гоговским пейзажем.
То важно, что тебе не мрачен путь,
Что тени глаз привычной не заметит,
Что грёза поутру тебя приметит
И тихо-тихо скажет сердцу: «Будь!»
И ты очнешься…И прольется нега
Ван Гоговского облака без снега
© Copyright: Ольга Мищенкова, 2010
Свидетельство о публикации №11011281295