Рассказ убитого в Чечне

         

Мы шли вдоль дороги, и нас было двое,
А тут вдруг чеченцы, а их было двадцать,
И мы растерялись и плохо стреляли,
Лесок очень жидкий. Куда нам деваться?

Напарник хоть целый, мне – грудь прострелили.
Они окружили нас, и бородатый,
Видать, что их старший, кричал: «Эй, сдавайся,
Не бойся, не тронем!», и крыл нашим матом.

Напарник мой бросил оружье в сторонку,
И вышел навстречу кричащего матом,
А я вдруг припомнил рассказы афганцев,
Что слышал мальчишкой в деревне когда-то.

Нет хуже на свете афганского плена, -
То знали по опыту наши солдаты.
Они не сдавались, себя подрывали,
Хоть жить им хотелось, последней гранатой.

А здесь же чеченцы – Российские люди,
И родиной, вроде, считают Россию,
Авось молодого меня не погубят,
К тому же от раны совсем обезсилел.

Я лёг на траву – вот, от ран умираю!
Смотрите – как плети раскинулись руки,
Ведь я безоружен, уже не воюю,
Оставьте меня, не тащите на муки!

Чечен подошёл. И он стал сапогами
Пинать в беззащитный мой бритый затылок,
И голову боль раздавила тисками,
Я как закричу: «Меня, Боже, помилуй!»

И тут грянул выстрел, и скрючилось тело,
Кричу во всё горло, а голос не слышу,
Задёргались мышцы, душа вдруг взлетела,
Как птица из клетки, всё выше и выше…

И стало не больно, и стало просторно,
В оранжевом свете тепло и уютно.
«О Боже, о Боже, как мне здесь привольно,
Теперь Ты со мною всегда, неотступно!»