Голос и слово, как призрак, виденье,
Чудом пахнуло и там не обман,
Таяли в воздухе тихо сомненья,
Перед могуществом трёх пентаграмм.
Чёрным туманом окрашены блики,
Свет от звезды молчаливо разлит,
Цифрой пятнадцать проявлены лики,
Храм в поднебесной он с ними парит.
Силой незримой наполнятся руки,
Трёх матерей не имевших изъян,
Нитью таинственной: музыка, звуки,
Храм для любимых откроет он сам.