Стая серых, голодных волков по весне,
Обходила лесное владенье.
Муки голода, что и не снились во сне,
Гнали стаю в жилое селенье.
Оживала природа, журчали ручьи,
Покрывались поляны цветами.
На проталинах в поле кормились грачи.
Шли цепочкой сверкая клыками.
Шли с опаской взирая по сторонам,
Лихорадочно воздух вдыхая.
Вдоль обочины, лесом, под птиц шум и гам,
Без привалов шли, не отдыхая.
Так природой задуманы, созданы так,
Что б питаться живой только плотью.
Для охоты клыки их, смертельных атак,
И глаза их как днём, видят ночью.
Волчья стая живёт, как один организм.
В ней расписаны роли, как ноты.
Есть вожак, пресекает нытьё, пессимизм.
Здесь ни кто не сидит без работы.
Есть разведка, охрана, охотники есть,
Воспитатель, кормящие самки.
С каждым днём всё сильнее им хочется есть,
Но вернулись с деревни подранки.
Да деревня не шутки, в ней люди живут.
Есть и ружья у них, и капканы.
Как зеницу скотину свою берегут
Доказательство - рваные раны.
Только голод не тётка, решился вопрос,
И вожак глядя в даль замер в стойке.
Поводил головой, облизнув влажный нос.
Дал отмашку кровавой попойке.
Ворвалася в деревню внезапно.
Обезумев от голода волчия стая.
Лишь потребность в еде утолили трёхкратно.
Грянул выстрел, как гром у сарая.
Скот домашний зубами кромсая.
На куски рвя горячую плоть.
Жизнь волчатам и стае спасая.
Дал вожак себе брюхо вспороть.
Возвращались с добычей в родное гнездо.
Заплатив за неё дорогою ценою.
Тот набег разделил жизнь на после и до.
И стоял до утра волчий вой над тайгою.