О, эти тонкие струны души!
Их растревожит ночная прохлада,
Долгий мерцающий вальс снегопада
В благословенной морозной тиши...
Некто привольно раскинет во сне
Грубые, странно знакомые руки.
Канут в безвременье годы разлуки,
Мой чужеземец вернется ко мне.
Долго ли, коротко тянутся дни,
Я ожиданьем в морозы согрета.
Может, единственным лучиком света
В жизни обыденной стали они.
Может, привычно смешавшись с толпой,
Я ненароком надеюсь на чудо -
Вдруг на мгновение из ниоткуда
Выплывет взгляд изумительный твой.
Вдруг растрезвонит людская молва:
Вы посмотрите, какое сближенье!
В стеклах витринных одно отраженье
В следущий миг превращается в два.
Встретились люди... один на один.
Судоргой пальцы озябшие сводит.
Их ненаглядные где-то проходят
Мимо таких же, как эта, витрин.
Их сослуживцы в конторках сырых
Распространяют о них небылицы,
Их домочадцам порою не спится
От беспричинной тревоги за них.
В их дневниках - вереницы имен,
Бездна разлук пролегла между ними.
Ветер разносит ночами глухими
Двух одичалых сердец унисон.
Плакали их голубые мечты -
Вместе встречать за рекою рассветы,
Вместе покинуть то самое лето,
Не преступая последней черты.
Не восходя в ту безумную ночь
К звездным вратам по ступенечкам пыльным,
Чтобы назавтра душою всесильной
Боль расставанья суметь превозмочь.
Им не даны были целые дни,
Зимы и весны, бульвары, аллеи,
И ни о чем они так не жалели,
Как о своей быстротечной любви.
Он, увозя ее образ с собой,
Знал, что над ним не потешится время:
Ей не состариться вместе со всеми,
Ей посчастливится жить молодой
В памяти мальчика, мужа, отца,
Милого старца и просто мужчины,
Даже тогда, как покроют морщины
Некогда гладкую кожу лица.
Даже тогда, как прощальный сонет
Им пропоют перелетные птицы
Не перестанет она ему сниться
В нежном убранстве семнадцати лет...
О, эти тонкие струны души!
Их растревожит ночная прохлада,
Долгий, мерцающий вальс снегопада
В благословенной морозной тиши.
1995