Смутное время

      
         Предисловие

Любому русскому не будет внове
услышать о Борисе Годунове.
И многие сочтут, что это хлам,
никак не относящийся к делам;
у нас, мол, нынче дел - хоть пруд пруди,
а сколько еще будет впереди.
Что толку про покойных толковать
да над прошедшим головы ломать? -
ну, разве что гадалке или снобу
отрадно мертвых вызывать из гроба.

Я в этом отношении, увы,
не спорю с человеком деловым
и, более того, согласен с теми,
кто возражает, что на эту тему
написано довольно всякой дури:
и в исторической  литературе,
и в беллетристике - и прозой, и в стихах, -
всего не перечислишь впопыхах,
да в том и нет нужды, когда есть Пушкин,
а прочее не стоит и полушки.

Во веки вечные пребудет новым
поэзии божественное слово!
Но трудно согласиться, что сюжет
исчерпан русским гением уже.
Все, что в отечестве посеял пращур,
обильно прорастает в настоящем.
И в благодатный день, и в непогоду
мы, год за годом, пожинаем всходы
и собираем новый урожай,
на ниве исторической кружа.

Там, сколько ни кружился бы с серпами,
сюжет останется неисчерпаем.
На ниве этой, - низок ли высок, -
дает побеги каждый колосок:
и гений, и злодейство, и напасти,
и бунты, и оцепененье власти.
Зачем на современном рубеже
привлек о Смутном времени сюжет
и заглянул в далекие века я,
гораздый к размышленьям – да смекает!


                1

Зимою опочил царь Феодор.
На масленицу в пятницу Собор
открыт был патриаршим изволеньем, -
осиротело Рюриково племя.
В монастыре - жена царя, Ирина.
Правитель Годунов престол не принял;
Борису и на ум не приходило
о царстве, - так публично говорил он. 
 «Как мне, слуге преславного царя,
 себя с государями ставить в ряд? -

 Теперь бы надо промышлять о том,
 как душу нам, молитвой да крестом,
 государя устроить в божьем царстве.
 О земских же делах и государстве
 тебе, отцу  святейшему Иову,
 дано промыслить и замолвить слово.
 А мой сгодится труд, так – повели!
 Рад буду за одну лишь пядь земли
 да за младенца кровь свою пролить,
 и верой-правдой голову сложить!»

В обитель затворясь с сестрою вместе,
был Годунов примером благочестья,
когда Москва, звоня в колокола,
им предначертанный свершала план.
Роль главную вручили земским людям,
дабы пресечь в боярстве пересуды:
 «Вам, людям выборным, сегодня впору
 советовать священному собору
 и мысль великую нам объявить:
 кому государем отныне быть?»

Затем, не дав на пересуды срока,
Иов воскликнул, как бы ненароком:
 «А у меня, и всех митрополитов,
 и у всего вселенского синклита, -
 бояр, дворян, приказных и гостей,
 людей служилых всяких волостей,
 у православной христианской паствы, -
 мысль и совет у всех единогласный,
 что мимо нам Бориса Годунова
 государя и не искать иного!»

Писали очевидцы, что народ
там не безмолвствовал, - наоборот,
все делегаты земские восстали,
ответствуя едиными устами:
 «Желанье наше заодно с твоим, –
 Бориса Федоровича хотим!
 Царя иного из боярской рады
 на государство нам искать не надо!
 Веди, отец святой, нас на поклон -
 Государю Борису бить челом!»

Загадочней явления в природе
нет, чем единодушие народа
в стремлении бить оземь головой.
 «Наверное, тут что-то не того… -
подумает досужий аналитик. -
 Избранники народные в синклите
 бездушны могут быть, великодушны
 и просто- криво- прямо- равно- душны,
 но было бы ошибкою большой
 считать их всех единою душой.

 Свидетельствам событий вдругорядь
 не следует всецело доверять, -
 нас «очевидцы» сплошь и рядом «парят»,
 кривят душой - заказчика  пиарят.
 Один из ста, быть может, и кричал
 от всей души, а весь народ молчал.
 Единство - нонсенс, выражаясь кратко;
 безмолвие народа – вот загадка:
 он не заявит о себе с трибун,
 а, между тем, устраивает бунт».

Возможно, так и есть на самом деле,
возможно, это -  Русская Идея.
А может быть, все было и не так?
Случается, что разные цвета
вдруг вспыхивают радугою в небе
восторженным поэтам на потребу,
но вскоре все разнообразье это
становится в единстве белым светом.
Вот так и люди, радуге подстать,
теряют в совокупности цвета.

Есть мнение, что вопреки дебошам
в России-матушке народ хороший,
и только оттого творилось зло,
что нам с начальниками не везло.
Бояре да цари – за все в ответе,
а люди русские - как малы дети:
наивны, простодушны и невинны;
народной машут иногда дубиной, -
сажень косую размахнув в плечах, -
но большей частью терпят и молчат.

Историк этому примеры даст вам,
но все же, есть в том мнении лукавство,
спасающее русских от вины
за неурядицы своей страны.
Таится в нем мировоззренье рабье:
с ним наступаем мы на те же грабли,
что били наших пращуров по лбу, -
когда в грядущее ступаем наобум.
Лукавством этим, как в трехгранной призме,
мы искажаем свет патриотизма.


               2

Загадочная русская душа!
Скажи, кто говорить тебе мешал,
когда интриги плел боярин хитрый,
когда был убиен царевич Дмитрий;
когда добро и зло сплетались в звенья
с одной лишь целью – ради воцаренья;
когда ростки лукавства Годунова
стараньем преподобного Иова
возделывались много лет подряд, -
тогда как должно было чистить вертоград.

На семена лукавства молча глядя,
обильно сеемые в винограде,
возделыватель  нивы изнемог
и духом ослабел, и навзничь лег.
На господа единого глазами
взирал он и горючими слезами
недобрую ту ниву обливал, -
не в силах сокровенные слова
во всеуслышанье  произнести
и от лукавства виноград спасти.

Давала людям горький урожай
привычка страшная не уважать
ни жизни, ни имущества, ни чести,
ни право слабого, - все это вместе
в России не ценили никогда, 
общественного не боясь суда;
в отдельности - случалось ненароком,
но не имело никакого прока.
Народ к неуважению привык,
его вкушали все – и я и вы.
 
И по привычке этой изначальной,
все происходит будто бы случайно:
сегодня ты - боярин на коне,
а завтра – чернь на социальном дне.
Но между этих двух противовесов
нет повода для общих интересов,
и до общественной нужды нет дела, -
своя рубашка – всяко ближе к телу.
Когда в карманах фига и кулак,
то общества не может быть никак.

Так что же можно ожидать, скажи,
от тех, кто взялся обществу служить,
раз в евроазиатской части света
издревле общества в помине нету?
К чему направить личные стремленья,
пред кем держать ответ за преступленья,
имея многолетнюю историю
лихих людей на общей территории?
Единственный общественный наряд
возможен тут – служить государям.

Служить не содержанию, а форме -
вот русская общественная норма;
по внешней форме отслужи обет,
а содержание оставь себе.
Не внутренними связями в России
народ крепчал, а только - внешней силой,
способной дело общее наладить.
Но при таком общественном раскладе
становится единою страна,
когда власть государева сильна.


                3

Однако отзвонил уж пономарь
заздравную. Теперь ты – государь!
Страна – огромная, народу – бездна.
Властителям такой страны полезно
учить Ивана Грозного урок:
сгибал он подданных в бараний рог,
Россию принуждая бить поклон,
но был ли он от этого силен?
В нем было столь же силы, к сожаленью,
сколь в подданных, стоящих на коленях.

От тирании прошлой все ослабли:
нет общей цели, нет событий славных,
все – сами по себе, а кто сильней -
бьет слабого дубиной по спине.
Никто не застрахован от напасти,
когда корысть и зависть очи застят,
когда люд совесть из виду теряет,
и никому никто не доверяет.
Ты, наконец-то, взял желанный приз,
но что ты будешь делать с ним, Борис?

 «Отче великий, патриарх Иов!
 Да будет бог свидетель этих слов:
 я буду царствовать во благо людям,
 и человека бедного не будет».
Сказавши так, рубаху взял за ворот
в сердцах Борис, и возвестил собору:
 «Последнюю рубашку разделю
 с тобою вместе, православный люд!»
 И ликовали все, рубашки теребя
 в надежде царскую - примерить на себя.

Был царь Борис прилежный ученик, -
в суть двух учений глубоко он вник,
используя для личных целей ловко
и чередуя их по обстановке.
Учил людей вести себя гуманно
Сильвестр - наставник Грозного Ивана:
 «Коль хочешь выгоду приобрести,
 изволь желанья ближнего блюсти».
Иван учиться у него не стал, -
ему милее был иной устав.

Быть может, выгодно, но хлопотливо
гуманным быть, а потому он вывел
и доказал другую теорему:
нет человека – вот и нет проблемы!
Немало есть у ближнего добра, –
убрал проблему, а добро забрал.
Учение сие, возможно, злобно,
зато надежно, выгодно, удобно.
Мужей обоих Годунов ценил,
ибо учили выгоде они.

Успешно школу Грозного пройдя,
он плоть от плоти был народное дитя,
и дослужившись до государя,
он никому вокруг не доверял.
Терзал и власть, и подданных вокруг
господствующий времени недуг:
подозревая люд, власть боязливо
шла по возделанной лукавством ниве,
но не был и у власти люд в долгу,
подозревая, что властитель – лгун.

Народ и власть опасную игру
ведут, когда они друг другу врут:
какие бы любезные слова
ни говорились властью, их молва
народная по своему толкует,
в их искренность не веря, - ни в какую.
 «Слыхали, люди-то что говорят?
 Царевича убил, извел царя!» -
шептались сплошь и рядом за углом,
когда шли ходом крестным на поклон.

Есть свойство сокровенное у лжи:
как ты ее в секрете не держи,
как ни выказывай, что с правдой дружишь,
а ложь себя возьмет и обнаружит.
И нет с проклятой никакого сладу!
Казалось бы, устроил все как надо:
от трона уклонялся, что есть сил,
пока соборно люд ни попросил,
но все же догнала молва кривая, -
мутит народ, царя подозревает!
 

                4

Дабы молву худую сбить со следа,
Борис замыслил громкую победу.
На выдумки он мастер был большой
и повод хитрый для «войны» нашел:
 «Пошлет, в связи со сменою царей,
 посольство крымский хан Казы-Гирей,
 так мы молву окоротим бедою.
 Достаточно послов назвать ордою,
 собрать ей супротив большую рать
 и с крымцами сраженье разыграть».

И вот из иноземных палестин
весть не замедлила в Москву прийти,
что скоро на российские просторы
придет с ордой великой крымский ворог!
Царь, лично, ратный труд взвалил на плечи
и вывел воинство врагу навстречу.
Когда послы, приблизившись к Оке,
пальбу из пушек услыхали вдалеке
и увидали русские полки,
они от сраха потреяли языки.

Посольство мирное по коридору
вели, - как вражеских парламентеров, -
сквозь строй с вооруженными людьми
до царской ставки добрые семь миль.
Там царь московский, одержав «победу»,
их принял ласково и заповедал
на православных не ходить с войною;
дал им обед и с головой хмельною
с почетом отпустил, отправив в Крым
с посланием богатые дары.

Хан крымский, принимая злато,
отлично понял смысл даров богатых,
полученных как-будто невзначай,
и впредь дарителю не докучал.
А царь Борис после победы лживой
устроил угощенье для служивых,
всех жалуя налево и направо.
Имея искони рассудок здравый,
смысл милостей уразумел народ, -
знать, жаловать царь будет и вперед!

Въезжал Борис под колокольный звон
в столицу, где с великим торжеством
всем миром поклониться собрались
герою: «Радуйся и веселись!
 возлюбленный, благочестивый,
 народом избранный, христолюбивый
 и добрый пастырь, наперед смотрящий,
 в Христово царство стадо приводящий.
 Благодарим тебя на вотчине родной
 и низкий бьем поклон за подвиг твой!»

Вслед за Иовом на колени пало
все духовенство и народ бывалый.
Слез умиленья пролили немало,
моргалы послюнив под покрывалом,
когда лжеца на царствие венчали,
как полагается - по ритуалу.
Никто еще не ведал о дыре
ничтожной в Чудовом монастыре,
где соблазнял бесплатным сыром мышку
один боярский сын  - Отрепьев Гришка…


            Послесловие

Как бы там ни было, но песня – спета,
и точку бы поставил я на этом,
когда бы знал, что современник впрок
изввлек из песнопения урок.
Коли народ дает свое согласье
лукаво подчиняться лживой власти,
то ничего хорошего не жди, -
согласия не будет впереди.
По всем статьям ничтожен договор,
в котором ложь не ставится в укор.

Вот если бы царь Годунов был признан
предтечей и столпом постмодернизма,
грядущего вопрос был бы решенным:
что победит - реальность или шоу?
И было всякому бы ясно плуту,
что симулякрами он сеет смуту,
что уравнение на коромысле
лжи с правдою ведет к потере смысла.
В гражданскую войну всех против всех
В итоге прорастет такой посев.