1.Отчаявшийся первокурсник
Студент-первокурсник сидит в КДЗ,
Египта историю учит…
И чертит он в книге, но нет – в голове
Смешалися царства до кучи!
И кажется муторным ветхий восток,
Противны ему фараоны,
От древнего мира парнишка далёк
В свои пустоцветные годы…
Не сдал первобытку – не сдаст ИДВ,
Какой из него археолог?!
Отечка на тройку не греет в беде –
Терниста научная школа…
И чувствует он – опостылел истфак!
Желая сменить обстановку,
Он хочет уехать, с нуля всё начать
И книги ужасные не возвращать,
«Забыв» их в подвальной кладовке.
И вот он вскочил и бежит в коридор –
Навстречу безумной свободе…
Осёкся: его заподозрит вахтёр!
И, мысля, по «ленинке» ходит…
2.Тридцать лет спустя
Суровый профессор сидит за столом,
Последний студент отвечает –
И мямлит: вопросы даются с трудом,
Профессора что-то смущает:
И, вроде бы, парень совсем не дурак –
И, вроде, читал. В семинаре
Он правда не очень старался. Но так
Достойно бы выплыл в финале!
И вот задушевный родился вопрос:
«Тебе интересна наука?»
И мёртвая пауза – апофеоз
(Не слышно ни скрипа, ни стука)
И вдруг раздаётся зачем-то звонок
И смело студент начинает:
«Профессор, не Вам адресован упрёк,
Другого по жизни желаю!
Всё лето подряд на раскопках торчать,
Зимой обработать находки,
И что-то, и с чем-то всё время сличать,
И камни какие-то всё рисовать,
И делать какие-то сводки…
Коллеги, интриги, раскоп, институт –
И всё ради строчки в работе:
«Учёный такой-то раскапывал тут»
Надеюсь, меня Вы поймёте…»
Профессор сочувственно смотрит в глаза,
Сидит, улыбается криво:
«Я тоже с учёбой хотел завязать,
Но я убоялся призыва…»
Примечание: RLP - комната дополнительных занятий, ИДВ – история древнего востока, Первобытка – история первобытного общества, Отечка – история России
----------------------------------------------
Николай Гумилёв
Молодой францисканец
I
Младой францисканец безмолвно сидит,
Объятый бесовским волненьем.
Он книгу читает, он в книге чертит,
И ум его полон сомненьем.
И кажется тесная келья ему
Унылей, угрюмее гроба,
И скучно, и страшно ему одному,
В груди подымается злоба.
Он мало прожил, мало знает он свет,
Но чудные знает преданья
О страшных влияньях могучих планет,
О тайнах всего мирозданья.
Но все опостылело в жизни ему
Без горя и радостей света.
Так в небе, внезапно прорезавши тьму,
Мелькает златая комета
И, после себя не оставив следа,
В пространстве небес исчезает,
Так полная сил молодая душа
Бесплодно в стенах изнывает.
Младой францисканец безмолвно сидит,
Главу уронивши на руки,
Он книгу отбросил и в ней не чертит,
Исполнен отчаянной муки.
«Нет, полно, — вскричал он, — начну жить и я,
Без радостей жизнь да не вянет.
Пускай замолчит моей грусти змея
И сердце мне грызть перестанет.
Бегу из монашеских душных я стен,
Как вор, проберуся на волю,
И больше, о нет, не сменяю на плен
Свободную, новую долю».
II
Суров инквизитор великий сидит,
Теснятся кругом кардиналы,
И юный преступник пред ними стоит,
Свершивший проступок немалый.
Он бегство затеял из монастыря
И пойман был с явной уликой,
Но с сердцем свободным, отвагой горя,
Стоит он бесстрашный, великий.
Вот он пред собраньем ведет свою речь,
И судьи, смутяся, робеют,
И стража хватается гневно за меч,
И сам инквизитор бледнеет.
«Судить меня смеют, и кто же — рабы!
Прислужники римского папы
Надменно и дерзко решают судьбы
Того, кто попался им в лапы.
Ну что ж! Осудите меня на костер,
Хвалитеся мощью своею!
Но знайте, что мой не померкнется взор,
Что я не склоню свою шею!
И смерть моя новых бойцов привлечет,
Сообщников дерзких, могучих;
Настанет и вашим несчастьям черед!
Над вами сбираются тучи!
Я слышал: в далеких германских лесах,
Где все еще глухо и дико,
Поднялся один благородный монах,
Правдивою злобой великий.
Любовию к жизни в нем сердце горит!
Он юности ведает цену!
Блаженство небес он людям не сулит
Земному блаженству в замену!
А вы! Ваше время давно отошло!
Любви не вернете народа.
Да здравствует свет, разгоняющий зло!
Да здравствует наша свобода!
Прощайте! Бесстрашно на казнь я иду,
Над жизнью моею вы вольны,
Но речи от сердца сдержать не могу,
Пускай ею вы недовольны».