уставшая девушка лет тридцати
приходит ночью в съёмную однушку,
её сожитель в электронной сети
вяло смотрит очередную порнушку.
она стояла с табличкой «Умирает сын»
в одном из переходов метрополитена,
весь день наблюдала калейдоскопы спин
и лиц, меняющихся постепенно.
никакого сына, конечно же, нет,
в Москве у неё нет даже подружки,
«А ну-ка, сука, делай минет!» —
раздаётся в Богом забытой однушке.
и она покорно идёт к нему,
как ступали покорно рабы на галеры,
кто-то увидит в этом тюрьму,
кто-то — отчаяние, кто-то — серость.
неважно.. она засыпает у стенки потом,
к грязной прижимается занавеске,
и жизнь позади представляется сном:
глупым, нелепым, страшным и мерзким.
днём она видит тысячи лиц,
но только одно лицо — каждой ночью:
маленький мальчик падает ниц
плачет, дрожит и тихо бормочет:
«Мама, я застрял между мирами,
пожалуйста, мама, дай мне умереть,
я хочу в свой мир, к настоящей маме…» —
плачет мальчик и продолжает в упор смотреть.
утром — головная боль, порой температура,
комканые простыни, подушка мокрая…
ободряющий крик «Не реви, дура!»
и дымящая промзона за окнами.
Проспект Мира. переход. девять ноль-ноль.
здесь миллионы проходят в сумме.
я читаю на табличке безумный пароль:
«Мой сын умер».