Однажды осенью, когда на вечер сладкий
С небес слетали стаи снежных мух,
К католику, соседу по площадке
На День Святых забрел нечистый дух.
Но, видно, дух был чересчур беспечен –
Не упредил соседа про визит.
Я вышел покурить (в который раз за вечер!),
Гляжу, а на ступеньках черт сидит.
Сидит, такой растерянный и грустный,
И хвост уныло свесился в пролет.
«Нет, ты подумай! Я пришел, а в доме пусто!»
Пожаловался мне несчастный черт.
Я угостил анчутку сигаретой,
И вышло как-то так само собой,
Что бес, моим сочувствием согретый,
Был приглашен на чай ко мне домой.
Я суетился, согревая чайник,
А гость, упрятав хвост под табурет,
Мне плакался, как строг в аду начальник,
И что за сволочь этот мой сосед.
Пришлось открыть ему бутылку водки,
Чтоб снять соседом нанесенный стресс.
И вскоре, закусив лучком с селедкой,
Повеселел пригретый мною бес.
Порозовело рыльце у анчутки,
И, то садясь, то порываясь встать,
Кося глазами и смущаясь жутко,
Он душу попросил меня продать.
«Я б с радостью, ты, видно, малый славный, -
Ответил я, - нашел бы интерес.
Но есть загвоздка – я ведь православный»,
И черту показал нательный крест.
Он горестно вздохнул. Глядя на крест с опаской,
Последний раз из рюмки отхлебнул,
Расправил крылья, мне кивнул за ласку,
Махнул хвостом, и в темень упорхнул.
Я больше не здороваюсь с соседом –
Обижен на него за весь ночной народ.
И с нетерпеньем жду, когда же на беседу,
Ко мне мой личный темный дух придет.