Кукла была пластилиновая. Только «скелет» деревянный – ось от огромной пирамидки. Пластилиновые мышцы легли неровно, плечей почти не было, и нога – одна, зато голова полноценная, большая и улыбчивая. Я чувствовала себя создателем. Я любовалась. Больше всего радовала шапочка плотно посаженных друг к другу пластилиновых горошин, изображающих кудряшки.
Надо было срочно что-то предпринять, чтобы усмирить эмоции. И мы с сестрой пошли гулять. Была зима, сестра Аленка завернула свою ляльку в одеяло и смело выскочила на мороз. Я помучилась - покрывальце прилипало к худосочным пластилиновым плечам, но, решив,что лучше влипнуть, чем замерзнуть, мы с новорожденным чудом пошли в зиму.
Под окном, между двумя верандами, был отгорожен участок под цветы. Этот карман так плотно завалило снегом, что было бы грешно этим не воспользоваться. Мы разравняли верх - вышла отличная площадка для будущего дома. Решили соорудить из спрессованного снега кухонный гарнитур.
Ковыряя лопатами снег, мы заметили что-то черное. Присмотревшись, испугались – это был замерзший кротик. Тут же, спохватившись, побежали к своим лялькам. Аленкина розовощёкая барышня преспокойно спала. А моя красно-зеленая (другого пластилина не нашлось) стала каменной. Видимо, и её сердечко остановилось. Еще недавно оно билось так: ТУК-ТууК, ТУК-ТууК, ТУК-ТууК...Слегка затягивая второй ТууК, как мое.