"Requiem aeternam dona eis, Domine"
Я скучаю по каждой убитой любви,
Сколько б раз не любила я после их смерти,
Появляется чувство глубоко изнутри,
Будто новые шторы набираю на жерди
Своих ребер над сердцем – шатких тонких гардин.
То же сердце, как комната. Тот же метраж.
Тот же вид из окна, но свежей обстановка.
И к другому окну передвинут трельяж…
Здесь другие цвета, и тоскливо неловко,
будто требует сердце переплаты за стаж.
______
Я скучаю по каждой любви, что ушла.
Рай – для них, после долгой и мучительной смерти.
Время тихо стоит, закусив удила,
В одержимом галопе рысака на мольберте,
И завидует жизни новых пятен стола.
Стол кухонный один полной жизнью живет:
Держит вазу, скрипит и чихает от крошек,
И пытается на пол отряхнуть чай и мед.
Он боится ножей и невымытых ложек,
и осколков от чашки, что хранила компот.
______
Я скучаю по каждой усопшей любви,
Бальзамирую в мумии их после смерти.
И подписаны в амфорах все ободки
Неразборчивым почерком, как на конверте,
Где писала когда-то записки свои.
Мои письма тогда не вмещались в конверт,
И, заклеив его, я еще пару строчек
Зря пыталась вписать на другой стороне,
Ведь лишь я бы прочла слишком мелкий тот почерк,
Потому-то на них не писали ответ.
______
Я пишу письма каждой убитой любви,
Но слова по латыни, словно в мятом рецепте,
С дозировкою той, что смогла б отравить
Influenza тоски, как любой антисептик
Помешает болезни развиваться в крови.
Я скучаю по каждой любви, как одной,
Будто каждой пою «Messa Requiem» Верди,
И зачем-то казнюсь ядовитой виной,
Сколько б раз не любила я после их смерти…
Я скучаю по каждой неизлеченной мной.