Мы ищем суть вещей и ежечасно спорим.
Невежество людей несёт вражду и горе,
Но затихает спор и мнения смолкают,
Как Дух Любви, меня, Собою наполняет.
Отстаньте в этот миг учёные мужи
Не омрачите Дух догматикой ненужной.
Я зрю Того, пред Кем, огромные труды
Сгорят, как сор, как хлам, как мусор чуждый.
Что нужно любящим? Не знаний суетных,
Ни похвалы и ни даров в заслугу
Для них блаженство просто, каждый миг
Попристальней взглянуть в глаза друг другу.
Не хочется терять минуты вдохновения
Явись ещё, прошу. Приблизь свой судный день
И всё спали огнём без сожаления
Всю суету и зависть, гордость, лень.
К тебе Господь хочу, даров Твоих не надо.
Венцы, другим отдай, а мне себя яви,
Что рай мне без Тебя, он будет хуже ада
И добродетель зло, коль нету в ней любви
Люблю Господь Тебя, а не служение,
Тебя Господь, а не дары Твои
Яви с Собою сладкое общение
И каждый день во мне Себя твори.
Очисть огнём Любви остатки плоти бренной,
Не тронь лишь очи, чтоб мог слёзы лить,
Но взор сожги доселе вожделенный.
Оставь лишь сердце, чтоб могло любить
Говорят, что учёные могут заставить камни говорить. Вот только проблема в том, что один и тот же камень, в руках разных учёных может говорить поразительно разные вещи. Однако проблема не в камне, а в методах его допроса, проблема в учёном. Зачастую допрос проводится с пристрастием, учёному очень хочется услышать от камня именно то, что он хочет услышать. Рассуждая о веках минувших, мы порой привносим в них чисто свои представления. Наше сознание обусловлено уровнем образования и культурой, сформировавшей наше мировоззрение, и любую информацию пропускаем через призму собственного разума и делаем свои соответственные суждения.
Такая же история происходит, при толковании библейских текстов. Большинство современных христианских направлений уверяют, что именно они несут «чистое Евангелие» и самое правильное понимание текстов. Подобные заявления, во мне вызывают, не более чем улыбку. Почему? В первой части данного повествования я постараюсь обстоятельно объяснить, как я до этого докатился. Во второй части объясню своё понимание, при этом не буду уверять, что оно единственно правильное, чтобы не встать в один ряд с «горе толкователями». Пусть это будет мнение частного лица, а о ценности моих взглядов судить Вам. Поэтому назову эту часть – «Евангелие от идиота». Поясню, слово Идиот (от др.-греч.идиотес — букв. отдельный, частный человек, не принимающий участия в общественной жизни) Моя цель не осудить какую либо из существующих конфессий, а лишь проследить, как менялось моё мировоззрение в течении многих лет, это лишь ход моих мыслей в разные периоды жизни, где-то правильные, а где-то нет. Хочется сказать словами Г. Померанца: «Я вовсе не против вероисповеданий и привычки к какому-то одному языку. Пока это язык, стиль — и больше ничего. Но я боюсь, как дьявола, гордыни вероисповедания, безумия, напоминающего мне мое отроческое убеждение, что я умнее всех, или убеждения, что моя мама, мой папа, мой город, моя страна лучше всех. Такие убеждения естественны в 8 лет, простительны в 14, но когда-то из них надо вырасти».
1.НИТЬ РАЗОЧАРОВАНИЙ
" Дьявол начинается с пены на губах ангела, который вступает в борьбу за правое дело " (Г. Померанц «Записки гадкого утёнка»)
Итак, в первой части мы остановились на том, что я и мой друг Олег приняли крещение в церкви евангельских-христиан баптистов, пройдя предварительно курс молодого бойца. Курс проходил по брошюрке «Начатки учения» состоящей из 10 уроков. По этому поводу Олег выразился так: «Изучив эту книгу, мы станем настоящими баптистами». Если бы он знал, как был тогда прав. Традиционно говориться – «мы проповедуем только то, что говорит Библия», но при этом как бы, между прочим, прилагается куча методик и инструкций, как её нужно понимать. Однако в то время я всё принимал за чистую монету и впитывал всё, что мне дают. Соответственно моё мышление сформировалось в традиции этого братства. Как истинный баптист я полагал, что моя конфессия самая приближённая к апостольской церкви, что Православие и Католицизм отпали от Господа, и только с Реформацией появилась возможность возродить пафос раннего христианства. Всю разницу между протестантскими направлениями я воспринимал, как второстепенные вопросы, более всего меня возмущали православные. Я не мог уразуметь, почему у них иконы, почитание святых, неужели они библию не читают? Вот с таким пониманием дела я вернулся с армии на родину, где начал наставлять людей на путь истинный.
Более всего мне хотелось достучаться до сердец моих православных братьев, чтобы объяснить истинную суть Евангелия. Однако в беседах всё больше замечал, что диалог ведётся как бы на разных языках, разных культурологических установках, поэтому нет понимания. Мне захотелось понять этих людей, заглянуть в их мир изнутри, а чтобы понять нужно стать частью их. Принять, хотя бы условно, то понимание истины, которое они исповедуют, но не из вторых рук. Я был знаком с Православным учением, глядя на него, через призму баптистской догматики, а мне хотелось объективности. Первый опыт моего общения, был не очень удачным, но тем, ни менее я вынес из него некоторую положительную ценность. Помню, как то с одним моим другом, спорили с православным батюшкой, в конце дискуссии мой друг решил сгладить напряжённую обстановку и поговорить о чём-то отвлечённом. Он спросил: "Отец Николай, какой у вас любимый стих в Библии?" Его ответ запал мне в душу, стал впоследствии крылатой фразой: "Это у вас сектантов, стихи любимые, а у нас - вся Библия любимая!" Не знаю, что он имел в виду, но я понял по своему, ведь действительно, в Библии нет подчеркиваний, что этот стих важнее предшествующих. Поэтому выбор того или иного места в качестве более важного, постоянно напоминаемого - интерпретация. Я заметил, что выбор акцентов и иногда расставленных на неправильном переводе текста, сплошь и рядом у нас. И любой межконфессиональный спор, это конфликт интерпретаций (толкований). Всегда ли утверждающие лозунг, "Только Писание", следуют ему? В любом случае идёт общая формула: "Писание + Моё понимание (традиция толкования)". Как то мы ехали с нашим пастором в поезде, и нам попался попутчик, Свидетель Иеговы. Завязался спор, между ним и баптистским пастором. Шуршали библии, потели лбы, в итоге, когда мы вышли на своей остановке, пастор мне сказал: "Хоть я и не переубедил его, но я показал определённые места в Писании и может потом, он задумается». Я ответил на это: "Вы знаете, а ведь он сейчас едет и думает тоже самое". Что же скажем, Библия противоречивая книга? Никак, проблема во мне. Более подробно об этом можно почитать в статье: http://www.proza.ru/2010/02/20/818. Для меня стала понятна поговорка, ходящая в наших кругах: «Где два баптиста, там три церкви». Это проблема всеобщего священства, каждый верующий может понимать Писание, как ему Дух Святой открывает. То есть, что хочу, то и ворочу. Каждый убеждён, что именно ему Дух Святой открывает правильно, причем, вполне искренне. Отсюда множество расколов, правые, левые, и.т.д. Я конечно согласен с тем, что написано Духом, может быть прочитано, только Духом Святым, если бы под этим лозунгом не свершалось массы спекуляций. Я тоже так полагал, пережив духовное рождение в баптистской церкви, но однажды я задал себе вопрос, что бы мне говорил Дух Святой, если бы первые люди, которые мне рассказали о Христе, оказались бы не баптисты, а адвентисты, или иеговисты, мормоны, духоборы или хлысты? Наверное, исповедовал бы субботу, или отрицал бы Троицу и.т.д. И всё на основании одной книги и под руководством одного Духа, или всё-таки не оного...? Хочу сказать, что представители разных конфессий, тоже могут рассказать о своём покаянии, о чудесно изменённой жизни и нет оснований им не верить, это замечательные люди. Но вопрос, может ли Дух Святой говорить кардинально противоположные вещи? Вывод - кто-то один прав. Святой Дух не может противоречить Духу Христову, а Христос призывал к единству Церкви. Он создал одну Церковь, которую врата ада не одолеют, но что если группа энтузиастов из самых благих намерений решили, что всё-таки одолели врата ада и теперь они должны создать новую церковь, вряд ли Дух Святой благословит такой энтузиазм. Отсюда появился интерес к истокам христианства к его истории.
Одной из книг оказавшейся тогда у меня в руках, было семь томов о. А. Меня: «История религии», прочитав на одном дыхании, увлёкся и другими его произведениями. Отец Александр приоткрыл мне завесу, которая была между мной и Православием. По крайней мере, я тогда перестал осуждать, понял, что и там есть серьёзные, духовные люди. Постепенно мои взгляды на Церковь начали меняться, я понял насколько это более организм, чем организация. Любому организму необходимо расти и развиваться, это нормальный процесс. Можно ли упрекнуть взрослого человека в том, что он давно вышел из детского возраста? Что же представляет собой тогда Предание Церкви, утрата или накопление духовного опыта? В самом деле, если первоклассник попадёт на урок в 10-ый класс, для него будет многое не понятно, к чему столько сложностей, все эти формулы, но если он будет шаг за шагом взрослеть, всё поймёт, что дважды два, так и осталось четыре и ничто друг другу не противоречит. Первые христиане, не имели понятий, о Троице, ни Богочеловечности Спасителя, в тех формулировках, которые мы имеем сегодня, но это не означает, что они противоречат тем интуитивным предчувствиям, которые имели они. Как нельзя загнать человека вновь в утробу матери, так нельзя перечеркнуть всю историю и духовный опыт христианства.
Кроме о. А. Меня на моё мировоззрение оказали влияние лекции А. Кураева и А. И. Осипова, наверное, потому что эти люди смогли преподнести информацию о Православии простым, доступным для моего протестантского мышления языком. В ту пору я уже учился в Московском Богословском институте, тогда у меня и появился живой интерес к литературе отцов Церкви. Я был восхищён глубоким, прошедшим сквозь внутренний опыт богословием. Сопоставляя опыт разных традиций, я ощутил некую недостаточность протестантизма, ущербность. Не то чтобы не правильность, а не законченность, недосказанность. Проблема не в том, что говорят баптистские проповедники, а в том, что они не договаривают. Вот только эта недосказанность у каждой конфессии своя, всё зависит от выбора комментируемых мест и расстановки акцентов. Вот так оно и получается, что при наличии одного Писания, оно не одно. Ехал я как то в электричке, размышляя о насущных проблемах, и задремал, под монотонный стук колёс. Пробудился от оживлённой беседы двух женщин, сидевших со мною рядом. По разговору не сложно было определить, что это представительницы двух конфессий, одна Свидетель Иеговы, другая адвентистка. В разговоре они нашли общий язык и дружно принялись ругать Православие. Я хоть и протестант, но люблю эту самую древнюю Церковь и черпаю из её духовного опыта, много полезного. Поэтому люблю иногда прикинуться, чтобы сбить спесь с некоторых, считающих, что они уже всё познали. Вступив в разговор, я спросил: "За что же вы нас так ругаете?" Они обернулись в мою сторону и всю желчь, что так долго копилась в их сердцах, начали изливать на меня.
-"Да вы...да у вас, иконы, предания ваши" -
-"А у вас что?"- спросил я их.
-"У нас только одна Библия, мы только по Библии"
-"Вы уверены, что одна - и вы, и вы живёте по одной Библии?
-"Да, только Библия"- они начали трясти книгами.
-"Тогда скажите мне пожалуйста" - обратился я к адвентисте - "Кто для вас Иисус?
-"Бог"- ответила она. Тогда я обратился к иеговистке: "Вы согласны с ней?" Дальше случилось то, что и следовало ожидать. Они сцепились между собой. Конца схватки я уже не видел, поскольку приближалась моя остановка. Перед уходом я сказал: "Извините дорогие, вы сначала как то между собой разберитесь, по какой вы Библии живёте, какие-то они у вас разные, а потом других осуждайте". Не знаю, осознали ли они всю глупость своего положения?
Бывало ли у вас такое чувство, когда вы лишаетесь твёрдой опоры, земля уходит из-под ваших ног, и вы весите как бы ни на чём? Подобное ощущение было у меня, когда я осознал, что многое из того, на что я так уповал не абсолютная истина. Не то чтобы не правда, а лишь незначительная её часть. Порой так и бывает, ухватившись за этот осколок, нам кажется, что держим в кармане целое, не замечая, что это лишь маленькая верхушка огромного айсберга скрытого под водой.
2. ЕВАНГЕЛИЕ ОТ ИДИОТА
"Я понял, что каждому из нас даны только осколки истины и бессмысленно спорить, чей осколок больше. Прав тот, кто понимает свое ничтожество и безграничное превосходство целостной истины над нашими детскими играми в истину" (Г. Померанц «Записки гадкого утёнка»)
На время мне пришлось забыть всё то, что я знал до этого, хотя признаюсь, что это нелегко. Мне очень хотелось вновь перечитать Евангелия, но не предвзято, не привязываясь, ни к какой традиции толкования, открыть Его для себя, чрез свой внутренний духовный опыт, пусть однобоко и коряво, но выстрадано, отцежено сквозь сердце. Может быть, именно так и стоит подходить, к литературе подобного рода? Ведь само Евангелие – Благая Весть спустилась на ангельских крыльях к деве из Назарета, как та весть, которая прямо противоречила всем сложившимся, устоявшимся к тому времени толкованиям о явлении Мессии. В Евангелии есть удивительная история о том, как Филипп находит Нафанаила, говоря, что мы нашли того, о ком писали пророки Иисуса из Назарета. На это Нафанаил отвечает: «Может ли из Назарета быть, что доброе?» Его устами говорило всё образованное, книжное сообщество того времени, сложившиеся веками стереотипы не позволяли взглянуть на Писания свежим взглядом. Ответ Филиппа был до чрезвычайности прост: «Пойди и посмотри…». Действительно, нельзя по достоинству оценить красоту симфонии или художественного произведения по чьим-то рассказам, прежде не увидев это, не осуществив внутреннюю встречу.
Именно таков образ Спасителя в Евангелиях. Всё, что есть нового в учении Христа связано с тайной Его собственного бытия. Главным предметом проповеди был Он Сам: «Я есть путь, истина и жизнь», «Я - свет миру», «Я – хлеб жизни». В отличие от Моисея, оставившего после себя писаный закон, Иисус не написал ни строчки, Он даже никому не заповедовал это делать, как ни странно. Евангелия – жизнеописания Христа появились позже, написанные Его учениками, очевидцами событий. Только четыре, из множества евангелий того времени были канонизированы отцами Церкви. События где-то совпадают, где-то не совпадают друг с другом, евангелисты писали то, что помнили и считали наиболее важным. Целостность евангелий не в системе, её там нет, хоть кто-то пытается её искренне найти, их целостность в личности Христа. Они скорее хотели удивить своего читателя, заинтересовать Им, если можно так выразиться «заразить» Христом, в хорошем смысле этого слова. Христос не даёт рецептов на каждый случай жизни, но в каждом случае знает, как поступить и хочет передать эту способность, ЗНАТЬ САМОМУ. Он часто говорит притчами, Он думает ими, как поэт думает стихами, их поймёт тот, кто переживёт внутри себя, откроет лично, тогда произойдёт чудо узнавания. Толкователь всегда стоит перед выбором, дух или буква; слова или смысл.
В евангелиях Иисус, часто творит чудеса, но никогда не творит чудо ради самого чуда. Для Него более важно указать на духовную суть. Отверзая очи слепым, Он говорит, Я есть свет, воскрешая Лазаря, Я есть воскресение и жизнь, умножив хлеба, Я есть хлеб жизни. Он удаляется от тех, кто идёт к Нему, лишь для того, чтобы насытить свою плоть. Иногда он не творит чудес, когда его просят ради любопытства, или по неверию людей. Он никогда не творит чудо один, но желает нашего сотворчества и каждый раз спрашивает, веришь ли? Вера - тоже, что духовное видение, позволяет увидеть чудо в повседневности жизни, для этого лишь стоит отмыть глазной хрусталик нашей души и понять, что сама жизнь и есть неповторимое чудо. Он хочет, чтобы чудо не было для нас, чем-то сверхъестественным, но чтобы мы жили чудом, как нормой. Он пришёл в мир, скрывая свою божественность, но с той целью, чтобы нам сподобится обожения (теозиса). Быть причастниками Его божества. Для этого необходимо уподобиться Ему, Христос сказал: «Любящий Меня, исполнит заповеди Мои».
Заповеди Христа нельзя исполнить буквально, как закон Моисея: «не убей, не укради». Заповеди блаженства больше похожи на образ, словесную икону, нового человека, которому никакие заповеди не нужны. Христос не нарушил ни йоту из закона, но дал возможность перерасти его, возвыситься над грубыми запретами, углубив или возвысив помыслы человека: «Слышали, что сказано древними…, а я говорю вам…». Он как бы переворачивает мир извне, внутрь Себя, из пустоты к полноте жизни в Нём. Наверное, было бы нелепо заповедовать безрукому - не делай этого, или безногому – не ходи туда, также нелепо говорить не убей, или не прелюбодействуй человеку, которому даже помыслить об этом кощунство. Единственный способ возвысить душу до такой степени заключается в одной заповеди – «ВОЗЛЮБИ». В Иисусе Христе, трансцендентный Бог иудеев открывается, как любящий Отец. Только христианин может сказать в полном смысле этого слова, что его Бог есть любовь. Он присутствует не только над всем, но и во всём и в каждом. Иисус говорил, что оказывая милость одному из малых сих, вы оказываете эту милость Ему. Любовь единственная сила способная преобразить раздробленный на части мир, поскольку любящий более присутствует в том, что он любит, нежели в себе самом. По мере возрастания любви, возрастает это чувство слияния, что чувствуешь чужую боль и радость, как свою собственную. Тогда пропадает страх за своё маленькое «я» и человек начинает чувствовать, что есть ценности более важные, чем ценность жизни. Даже смерть не может угасить любовь, не может обессмыслить истину. Внешний мир остаётся внешним, до тех пор, пока нет подлинной любви к нему. Для любящего нет ничего внешнего – весь мир внутри него. Тот же мир, но ставший внутренним, любимым и есть «Царствие Божие». Спаситель – внутреннее чудо преображения души, а не внешняя сила. Всё внешнее теряет свою ценность, богатым оказывается вовсе не тот, кто накопил много, материальных или даже интеллектуальных благ, а тот, кто скорее пренебрёг ими, понял их не значительность. Кто осознал свою внутреннюю пустоту, нищету, голод духовный, который утоляется только Богом: «Блаженны нищие духом…»
Мир, который так и не осознал, той истины, которую принёс евангельский Учитель, по сей день продолжает задавать Ему один и тот же вопрос, однажды сорвавшийся с уст Понтия Пилата: «Что есть истина?». И получает тот же ответ – молчание Иисуса. Другого ответа и не могло быть, поскольку сам вопрос задан неверно, по стихиям мира. Иисус лишь отвечает на вопрос – КТО есть истина. Никакая отдельная мысль, правило не есть истина, лишь целостное бытие личности, Он сказал: «Я есть Истина». К истине нет пути и в этом красота истины, она живая. Путь имеется лишь к неподвижным вещам. Истина не в храме, не в мечети, ни в книгах, ни в словах, но по ту сторону слов. Её нельзя выучить, но нужно пережить. Нельзя глядеть на неё сквозь идеологию или экран слов, с Ней необходима личная встреча. К Ней нет пути, Она Сама путь, путь пролегающий сквозь жизнь и нельзя идти по этому пути прежде не став частью Его. Иисус сказал: «Я есть путь, истина и жизнь, ни кто не приходит к отцу, как только чрез Меня». Не через Мои слова, только впитав в себя Его Жизнь, Его личность, что происходит посредством таинства, которое Господь оставил своим ученикам, сказав: «Кто не будет, есть плоть Сына Человеческого, не будет иметь жизни во Мне». Фарисеи восприняли эти слова, как величайшее кощунство, ученики Его, как величайшее чудо, где соприкасается временное с вечным, и тленное с нетленным. Принцип горчичного зерна, стал принципом христианской жизни, старое, временное умирает, чтобы воскресло новое в жизнь вечную. Что есть истина? И вот Он опять молчит, понял ли Пилат молчание Иисуса? Можно ли оставаясь тем, кто ты есть и не причинять вреда этому праведнику? Можно ли быть другом Иисусу и кесарю одновременно? Ответ один, нельзя познавши Истину остаться прежним, Истина ставит всё на своё место. Понять её можно лишь живя ею, став чистым проводником любви, о тех сказано: «они от истины». Дать возможность Богу отобразиться в себе. Как кто-то сказал: «Быть внешним выражением, скрытого Бога».