В клубах дыма у барной стойки скрежетала зубами Лиса.
Вечный Билли, счета, заказы, голоса в полутьме на ушко.
«Цып-цып-цып! Подойди, не стой ты! Дай потрогать – за деньги, киса!»
Лиса выучит их не сразу, Лиса выгрызет дно в подушке.
Здесь по штампу «цена товара». Хочешь выжить – умей цепляться.
Позабудь об отце-маньяке, чтоб совсем не слететь с катушек.
И прислуживай этим тварям, и терпи их гнилое ****ство.
Вместе с Билли хлещи коньяк и не жалей для зубов подушек.
Вечный Билли был мудрый бармен, он все видел в ее глазищах:
Отражение черной пасти, поглощающей трупы, трупы.
«Не ломай себе, детка, карму. Ведь найдут же тебя, отыщут.
Нет ни сил у тебя, ни власти. Пожалей свой рассудок – хрупок».
Только Лиса училась с детства матанализу высшей боли.
Ей не страшно, почти спокойно. Лунный луч на язык стилета.
Хочешь выжить – цени все средства. Но от гнили противно горлу.
Мини-юбка. Ухмылка. Кома. Все равно ее песня спета.
Ну убиты. Хотя бы двое! И инъекция тьмы под кожу.
Что, не ждали от барной киски, у которой сгорели клеммы?.
Холод… болью… Живой. Живою!... (Кто ты, девушка? Ты… поможешь?...)
«Поднимайся, идем. Тут близко. Я малышка. Малышка Эми»