Зоя Соснина. Отшельник
" Какое пронзительное произведение! Такая, в общем-то, обычная несчастная судьба, без вселенских катаклизмов, без войны, тюрьмы, лагерей. Беда не снаружи – внутри, и ничего с ней не сделаешь! И в конце автор другими словами, как бы повторяет цветаевское «Послушайте! Еще меня любите за то, что я умру!».
Игорь Лукшт ЧХА,
Вдали от городского шума,
где без конца – тайга и снег,
в избушке ветхой жил угрюмый
и некрасивый человек.
Светилась лампа одиноко,
дымок курился из трубы,
и кедр, двойник его судьбы,
тянулся к небу однобоко.
Ещё рассвет не спорит с тьмою –
чуть скрипнет дверь, тревожа ночь,
и он с шахтерскою сумою
из домика уходит прочь.
Закрыв одной щеколдой двери,
идет торёной им тропой.
Так по тайге на водопой
проходят осторожно звери.
Осветит фарами вахтовка,
скрип и шипенье тормозов.
Он, хоть немолод, вспрыгнет ловко,
и – слова два в ответ на зов.
Путь солнца зимнего короток,
со смену длится день всего.
Вахтовка выплюнет его
к жилью, где шесть под снегом соток.
Войдёт он в свой остылый домик,
растопит, чиркнув спичкой, печь:
хоть в сон его усталость клонит,
в постель холодную – не лечь.
И вот, прикрыв устало веки,
он варит скудную еду.
Однажды здесь – в раю?в аду? –
заснет отшельник наш навеки.
И будет лампочка светиться,
а ветер – песни напевать.
И каркнет, пролетая, птица:
мол, всем конца не миновать.
И заметёт метель тропинку,
и домик превратит в сугроб.
В него он ляжет, словно в гроб,
лишь с одиночеством в обнимку.
Наверно, раздавая долю,
его не заприметил Бог.
А он, любя покой и волю,
просить не стал или не смог.
С младых ногтей за ним напасти
гнались, но он судьбу терпел…
Хоть чуток был, и добр, и смел,
но не познал любви и счастья.
Ушел от склок, от взгляда злого,
от лицемерия и лжи.
И не нашел пути иного,
чем жить отшельником в глуши.
Когда-то, в молодые лета,
он женщину одну любил.
Но был погашен этот пыл,
любовь осталась без ответа…
Вот и в семье разлад… Внучонка
он шаловливого жалел.
Загинет без него мальчонка!..
И дед крепился и терпел…
Повырастали быстро дети,
в заботах постарел отец.
А сын – давно уж не юнец –
вдруг – словом сбил отца, как плетью.
И всё. Надеждам всем конец.
Он жил, не утоляя жажды
любви взаимной и тепла.
Так век прожившая ветла,
грозой снесённая однажды,
кружится с пенистым потоком,
теряя листья со ствола…
Он жил в том доме одиноком,
пока метель не замела.
…………………………
Мы не умеем жить достойно,
И нет конца людской вражде.
Большие, маленькие войны –
Дань злобе, зависти, нужде.
Когда же мы откроем сердце
любви, и вере, и добру?..
Хоть во дворце, хоть на юру –
нас всех судьба сравняет смертью…