Все куда-то спешат и у всех через день Новый год.
Я смотрю из пещеры своей в ледяное окно.
Красным цветом напротив мигает замёрзший диод
И послогово мне повторяет, что дело – дрянно.
А на кухне меня ждёт остывший ромашковый чай.
Он безсахарен так же, как буднично прожитый день.
Молоточит по капле молозивный яд молочай:
«Чем я хуже еловой? Давай-ка меня разодень!»
Только мне не до праздника. Весь новогодний кортеж
С мандариновым вкусом и запахом северных стран
Пронесётся со свистом по городу пиковых веж,
Осыпая хлопушками телеоконный экран.
Хоть встречай - не встречай – «с Новым годом!» во всех новостях,
В магазине, на лестничной клетке, в настырном звонке.
Все взволнованы, будто бы каждый из них - на сносях,
И в двенадцать – час узел завязывать им на пупке.
Дед Мороз наш садился за стол и с царём, и с вождём.
Но сегодня сказал: «Надоело мне пить допьяна!»
Нарядив молочай серебристым фольговым дождём,
Поднимает ромашковый чай.
С Новым годом, страна!