Старый анекдот № 58 - Чёрная икра
В экстазе обыватели с утра –
столпившись кучей у дверей продмага,
все ждут – должна быть чёрная икра
(что, как известно, в нашей жизни – благо).
Сюда припёрлись все – и стар, и млад:
кто - пёхом, кто – метро, кто – на трамвае,
и темы обсуждают все подряд...
Но магазин никак не открывают.
И вот открылись двери, наконец,
выходит директриса, и с порога,
взглянув на толпы «жаждущих сердец»,
вздыхает: «К сожалению, немного,
икры сегодня чёрной завезут
(забастовали осетры некстати),
не стОит, в общем, всем толпиться тут,
евреи пусть уходят – им не хватит».
Ушли евреи... Вновь закрылась дверь.
Толпа всё ждёт, хотя немного скисла:
кого ещё зачислят в «круг потерь»?
И вот опять выходит директриса,
и голосом, сладчайшим, как лукум,
вещает покупателям с порога:
«Бастуют нынче грузчики в Баку –
и потому икры совсем немного
дошло сегодня утром до Москвы...
Хоть ясно мне, что все сейчас «на взводе»,
икра – для коммунистов лишь. Увы,-
пускай все беспартийные уходят».
И вновь закрылась дверь. И ждут теперь
одни лишь коммунисты, обсуждая,
каких очередных им ждать потерь,
кто насладится, всё ж, «икорным раем».
И вот открылась дверь (в который раз),
возникла директриса на пороге,
и молвила, прищурив левый глаз:
«Товарищи, печальные итоги -
сейчас мне сообщили тет-а-тет
о том, что сомалийские пираты
(вот, блин, им дали суверенитет!),
весь транспорт захватили, супостаты,
что шёл с икрой из Лимы. И сейчас
я обращаюсь к молодым партийцам:
прошу уйти – сегодня не для вас
икра, её совсем чуть-чуть в столицу
поставили. Не светит нынче вам
не то, что съесть – её понюхать даже.
Икра сегодня – лишь большевикам,
и то – с дореволюционным стажем.»
Вот молодёжь партийная ушла
(раз нет икры, то ждать какого хрена?!),
и взглядом директриса обвела
оставшихся – и так проникновенно
(и грустно в то же время) изрекла:
«Я знаю: тюрьмы, каторги прошли вы,
а потому про грустные дела
сейчас я расскажу вам всё правдиво.
Икры в Союзе вовсе нынче нет,
другим не надо знать о том. Приватно
я выдала вам грустный сей секрет.
Идите-ка сейчас домой обратно.
Прошу простить». Но тут один дедок,
по-большевистски хищно выгнув шею,
спросил: «А почему (мне невдомёк)
так благосклонны были вы к евреям?»