Оставаясь один,
я долго глядел на холмы,
Что вздымались вдали
и дышали прохладой и тайной,
И тогда мне казалось -
сарматы вставали из тьмы
И пасли лошадей,
и блуждали в просторе бескрайнем.
Я стоял,
и не в силах собой овладеть,
Слушал гул табуна
и призывные трубные крики,
И качалась в глазах
молодая холмистая твердь,
И цветные одежды,
и небо, и смутные лики.
Я был там... И потом -
посреди тишины,
Когда нежные руки
меня обнимали за плечи,
Я ещё находился
во власти святой старины -
За степями, веками,
далече... далече.