Мы три часа с ней целовались,
ласкал ей шею, грудь, живот,
а всё что ниже оставалось
какой-то, блин., запретный плод.
Она шептала:"Ты хороший,
но я из принципа, пойми.
К тому же в первый раз негоже.
Давай останемся людьми,
а не животными, что в страсти
совокупляются тотчас."
А орган мой рвало на части,
но я, как хитрый ловелас
От наших ласк стонал так громко,
и что-то нежно ей шептал,
что принцип кинула девчонка,
и села сверху. Но пропал
заряд моей великой воли.
Я стал тщедушен как хомяк.
И было грустно мне до боли,
что орган мой к чертям обмяк.