два часа пополуночи…
бесятся снег и ветер…
это странно по меньшей мере, по большей – страшно, то, что я безразличия, в сущности, не заметил… то, что я безоглядно в твоё совершенство верил.
ты мечтала о славе, ты грезила о Москве, ты рвалась от меня канарейкой, просила воли, но как морфий в меня проникала сквозь стенки вен…
я к тебе привыкал, я до ломок тобой был болен...
ты стихов не читала, но я их тебе писал не чернилами набело, я их губами выжег, на полях твоей кожи, на шёлковых волосах, на изгибах бедра, на ложбинках твоих подмышек...
сердце падало гулко, тонуло в твоём тепле… я в тебе растворялся, себя не деля с тобою.
в этот сладкий до крика и самый желанный плен я сдавался легко, называя его любовью, хоть и больно – влюбиться, и знать, что ответа нет… это как для ослепшего ночью искать предметы, понимая, что утром привычно придёт рассвет, но тебе не достанется счастья того рассвета…
два часа пополуночи…
бесятся снег и ветер…
кофе выстыл невыпитым…
рифма ушла с пера…
мы прощались мгновений пятнадцать на этом свете…
я пятнадцать столетий на том без тебя умирал…